На границе Баренцева и Карского морей, у семидесятой параллели, расположена полярная станция Югорский Шар, одна из старейших в Арктике; она была основана накануне первой мировой войны. В дореволюционное время на Крайнем Севере имелось лишь четыре морских полярных станции, теперь их — десятки. Это — опорные пункты арктической науки. Они расположены на огромном пространстве от Земли Франца-Иосифа до Чукотки.
Ученые-полярники ведут исследования на островах и побережье всех арктических морей, вплоть до восемьдесят второй параллели — до Земли Франца-Иосифа.
Спустили моторный бот. Мы отправились на станцию Югорский Шар. На гористой площадке стояли четыре чистеньких бревенчатых домика, похожих на дачи. Над ними возвышались мачты радиостанции, ветряной двигатель и морской маяк — «мигун». Дорога вела по отлогому склону. Навстречу с визгом мчалась стая собак. Впереди, распластываясь всем телом, несся вожак. Он круто осел в нескольких шагах от людей и, задрав морду, угрожающе завыл; его желто-бурая шерсть переливалась нервными волнами, в красных глазах застыла холодная ярость.
— Ну-у! — прикрикнул Белоусов, останавливаясь. — Ну-у, пес, как тебя там?!
Вожак перестал вздрагивать, и его вой из грозного и задиристого постепенно перешел в жалобный и тоскующий. Другие псы улеглись ровным кружком.
Из домиков высыпали полярники.
— Вот радость-то! Не ожидали, не ожидали! — восклицали обитатели Юшара. — Мы и не надеялись, что заглянете к нам… Милости просим, товарищи!..
Полярники пригласили нас в «кают-компанию», как называли на станции большую столовую, служившую одновременно комнатой отдыха, клубом и читальней.
Пришли повар Алексей Шемонков и каюр Андрей Колосов. Шестидесятилетний повар четвертый год живет на Юшаре и не собирается уезжать. «У нас тут благодать, хозяйство богатое», — говорил старик, подавая гостям парное молоко с вкусными коржиками.
Двадцать лет служит на станции каюр Колосов; зимою он часто ездит по тундре, возит ненцам «газеты», написанные от руки карандашом. Это — «Радиобюллетень» Политического управления Северного морского пути; ежедневно после полудня его передают по радиотелеграфу из Москвы. Принятый одновременно в десятках пунктов Арктики, бюллетень размножается разными способами: в типографиях, на пишущей машинке, на множительных аппаратах, просто переписывается от руки и вывешивается в людных местах. Арктическая газета содержит новости Крайнего Севера, важнейшие известия со всего Советского Союза и из-за границы. На Юшаре «Радиобюллетень» записывали в толстую тетрадь, лежавшую на столе в кают- компании.
Девушка-метеоролог по имени Дуся показала гостям научные лаборатории. Станция ведет систематические наблюдения за режимом льдов, течениями в проливе, климатическими условиями, изучает жизнь моря. Четыре раза в сутки метеорологические сводки Юшара передаются в Москву и попадают на синоптические карты.
Наше внимание привлекли мандолины, гитары, домры и балалайки, развешенные на стенах кают-компании.
— У нас и оркестр есть, — тряхнула русой головкой Дуся. — Девять человек. Бывают концерты, на праздники из тундры приезжают ненцы…
Мы заторопились на корабль. «Иосиф Сталин» продолжал свой путь в проливе, но уже через четверть часа пришлось остановиться: лавируя между льдинами, к ледоколу пробивался катерок с тремя пассажирами.
Это были инженеры, возвращавшиеся с мыса Варнек к себе в Амдерму.
Продрогшие и посиневшие, обжигаясь чаем, они рассказывали амдерминские новости…
«Иосиф Сталин» вышел в Карское море. Издавна оно славилось, как «ледовый мешок» Арктики, самый опасный участок Северного морского пути. Бывает, в течение одних только суток обстановка в Карском море изменяется неузнаваемо: огромные ледяные поля спускаются к материку, образуя непреодолимые барьеры на подходе к проливам, к устьям рек и побережью; но вот подул внезапно иной ветер, и море уже свободно — льды унесло на север…
За последние сутки ветры нагнали в юго-западную часть Карского моря большие массы мелкобитого льда. «Сталин» шел средним ходом.
Но в этот день нам пришлось остановиться еще и в третий раз.
Из репродуктора в каюте начальника донесся грудной голос капитана Белоусова:
— В миле по курсу дрейфуют два иностранца-лесовоза. Будем выводить?
— Поможем!
«Скрин» и «Севенчур» шли из Гулля на Игарку за лесом. Незначительные для нашего корабля льды были опасны лесовозам, и английские капитаны предпочли остановиться и выждать перемены обстановки. «Иосиф Сталин» прошел между лесовозами, оставляя за собой широкий канал, и двинулся дальше. По каналу следом направились иностранцы. Утром караван оказался на чистой воде. Капитаны поблагодарили за помощь и повели свои суда к устью Енисея. Это была наша первая ледовая проводка.