Флагманский корабль полным ходом двинулся на северо- восток, к рубежу Карского моря и моря Лаптевых — проливу Бориса Вилькицкого. Курс ледокола пролегал вдоль архипелага Норденшельда.
В этот день вышел первый номер нашей судовой газеты «Сталинец». Она целиком составлялась на борту ледокола и печаталась в типографии, помещавшейся на кормовой палубе; весь штат этого «мощного» полиграфического предприятия состоял из одного человека — ленинградского наборщика, который одновременно выполнял и функции печатника. В первом номере было четыре страницы небольшого формата. Треть занимала советская и зарубежная информация, остальное — новости арктической навигации и судовая жизнь. На мне лежали обязанности литературного редактора «Сталинца». Авторами были ученые, командный состав ледокола, механики, машинисты, матросы и кочегары. «Сталинец» выходил раз в три дня. Ежедневно на корабле выпускался радиобюллетень. Все каюты были радиофицированы. Отправляя перед обедом очередную корреспонденцию в Москву, я знал, что вечером услышу ее в «Последних известиях».
Новый ледокол отличался удобствами для команды. Моряки жили не в общих кубриках, как на старых судах, а в уютных одиночных, двухместных и четырехместных каютах. Имелись ванны и души.
Превосходный лазарет на три койки, где владычествовал полярный врач Александр Петрович Смоленский, напоминал санаторий; к чести нашего судового доктора, лазарет ледокола на протяжении всего плавания пустовал.
X
В каюте начальника шло важное совещание. Собрался весь штаб. Прилетели Илья Павлович Мазурук, начальник полярной авиации, и Ареф Иванович Минеев, возглавлявший морские операции в западной части Арктики. Грузы, уголь, строительство портов, воздушная ледовая разведка, геологические отряды, флот сибирских рек, караваны, ледоколы, события навигации — обо всем этом говорилось на совещании. То, что непосвященному могло показаться делом второстепенным, здесь оказывалось важным и неотложным: постройка новой школы в Тикси и гаража для вездеходов на Диксоне, закладка парников, установка новых маяков, открытие поликлиники… Все это требовало людей — инженеров, плотников, педагогов, каменотесов, врачей, штукатуров, агрономов… Денег хватало, материалы можно было как-нибудь выкроить, но — люди?! Без них самые превосходные замыслы остаются на бумаге. С запада на «Русанове» плыли сто двенадцать строителей, с востока на «Анадыре» — сто десять. «Капля в море», — хмурился Еремеев.
Огромная северная страна требовала постоянного заботливого внимания. Все надо было знать и многое предвидеть. Безошибочно находить главное и решающее. Понимать значимость маленьких дел. Поощрять инициативу и смелое новаторство. Терпеливо изучать людей, не прощая самодовольства и зазнайства. Постоянно видеть мысленным взором каждый уголок Северного морского пути.
Никогда еще в Арктике не появлялось такого множества кораблей. Они плавали во всех морях. На востоке транспорты шли самостоятельно, без помощи ледоколов; капитаны кораблей получали точные курсы следования к портам и пунктам разгрузки. На западе «Литке» вывел проливом Вилькицкого в море Лаптевых на чистую воду караван из четырех транспортов.
Круглые сутки над Арктикой гудели моторы самолетов. Алексеев, Козлов, Черевичный и другие полярные пилоты патрулировали южную границу тяжелых льдов, искали проходы для судов, извещали о каждом изменении обстановки. Воздушная разведка раздвинула обозримый горизонт. Г лазами полярных летчиков водители ледоколов и транспортов видели море на сотни миль вокруг.
— С нынешнего года мы поведем воздушную разведку в течение круглого года, — говорил Еремеев. — Служба ледовых прогнозов задолго до навигации будет предсказывать морякам обстановку на трассе.
От Югорского Шара до траверза острова Диксон «Иосиф Сталин» почти не встречал препятствий; небольшие перемычки, изредка попадавшиеся на пути, ледокол взламывал с хода. Белоусов знал, что в сорока милях встретится большая полынья, окруженная разреженными льдами, а дальше — открытая вода.
Прогноз оправдывался с абсолютной точностью. Еще позавчера в этой части Карского моря простирались льды. На вечернем совещании синоптик Дрогайцев сказал: «Надо ожидать, что ветер в течение суток переменится и отнесет льды на север». На другой день подули ветры с юго-востока, расчищая путь флагманскому кораблю.