Несколько дней назад я проезжал через Францию, где двести семейств плутократов владеют главными богатствами страны. В Соединенных Штатах, с их стотридцатимиллионным населением и неизмеримо большими богатствами, капитал захватили в свои руки шестьдесят олигархических династий. Иных из владык американской индустрии и транспорта, магнатов монополистического капитала, можно было увидеть и в банкетном зале «Уолдорф Астория». Что связывает промышленников и финансистов с Клубом исследователей? Подачки, которые они снисходительно бросают на экспедиции и научные изыскания. Ограбив население не одной страны, выжимая соки из трудящихся, заграбастав десятки и сотни миллионов на биржевых махинациях, — почему не кинуть полсотни тысяч долларов на исследовательскую лабораторию, на университетскую библиотеку, рекламируя свою щедрость и пылкую заботу о цивилизации? Почему не прослыть бескорыстным покровителем наук, если субсидируемая экспедиция или исследование сулит к тому же соблазнительные барыши?..
За любым из пятидесяти шести столов можно было заметить капиталистов рангом пониже — директоров всевозможных компаний и трестов, фабрикантов и заводчиков, владельцев газет и телеграфных агентств. Их привлекли сюда коммерческие интересы: не упускать возможности новых связей, расширить круг знакомства, вообще — быть на виду в мире бизнеса.
Были здесь и изобретатели, конструкторы, инженеры; среди них — одаренные и мыслящие люди, обреченные капиталистическим строем на рабское служение идолу наживы. Мы видели в этом зале передовых общественных деятелей, писателей, режиссеров — людей, говорящих американскому народу правду и разоблачающих лживую «демократию», на которой держится империалистический строй. Взорами, полными дружбы и симпатии, встречали Чкалова прогрессивные американцы.
Какой-то журналист заметил мне, что мы присутствуем на «собрании знаменитостей», и о каждом из участников вечера можно было бы написать книгу. Он, конечно, оценивал присутствующих с типичной для буржуазного журналиста точки зрения. Какой-нибудь Мартин Силвер, тридцатилетний остолоп, унаследовавший от папаши-ростовщика сорок миллионов, а потому и привлеченный в члены правления трех акционерных обществ, представлялся ему более достойной внимания и знаменитой личностью, чем любой ученый или путешественник.
В капиталистическом мире цена человека выражается в долларах. Цифрами измеряются достоинства людей. Рядом с цифрой — буква S, пересеченная по вертикали двумя параллельными линиями. Волшебный знак доллара! Этими знаками густо заполнены страницы газет и иллюстрированных журналов. «Мисс Елизабет Куинси — $ 18.000.000 — обручена с Джемсом Уитни, сыном владельца чикагских гостиниц — $ 35.000.000». «Разбился на автомобиле внук филадельфийского банкира Гарри Лайонс-младший — $ 40.000.000». «Очаровательная Бетти Бутлер — $ 15.000.000 — выехала на своей яхте в Гонолулу», «Джордж Гарриман, обувной фабрикант — $60.000.000 — строит шикарную виллу во Флориде». Чем больше нолей, тем крикливее заголовок. Никаких личных качеств не требуется. Душевные качества, ум, идеи не котируются на этой бирже. Называя имя талантливого художника, писателя, скульптора, газеты не распространяются об его произведениях, а сжато обозначают: он стоит столько-то долларов!.. Коротко и понятно.
Летчиков провели к огромному глобусу Клуба исследователей. Прямые и извилистые линии исчертили в разных направлениях земной шар; это были маршруты выдающихся путешествий и экспедиций. Над линиями маршрутов Чкалов увидел подписи Фритьофа Нансена, Руала Амундсена, Вильямура Стефанссона, Поста и Гэтти, Амелии Эрхарт и многих других путешественников. От Москвы к Северному полюсу и дальше к Ванкуверу через глобус протянулась свежая черта.
— Наш маршрут, — улыбнулся Чкалов.
— Он войдет в анналы авиации, — сказал Стефанссон, известный исследователь Арктики, президент Клуба исследователей, протягивая летчику перо.
Они вернулись в зал. Слово предоставили Чкалову. Подняв гордую голову, он ждал, пока стихнут овации. Что скажет Чкалов этому разнородному собранию? Дойдут ли его слова до сознания людей чуждого мира? Поймут ли они человека, проникнутого величием идей, которым принадлежит будущее?..
Лицо Чкалова просветлело. Он заговорил о том, что восторженной любовью переполняло его большое сердце. Чкалов говорил о Родине.
— В моей стране поют песню. В этой песне есть слова: