Имя Громова связано с важными этапами в развитии советской авиации. Лекции профессора Жуковского, «отца аэродинамики», работы молодых учеников великого русского ученого, первые полеты над Москвой, поразительно быстрый рост авиационной техники покорили юного Громова. Свое жизненное призвание он видел в авиации. «Я никогда не сложу крыльев», — сказал как-то Михаил Михайлович; это было его девизом. Он открыл серию больших советских перелетов: 1925 год — Москва — Бейпин; 1926 год — трехдневный рейс на советской машине «Пролетарий» («АНТ-3») — Москва — Берлин — Париж — Рим — Вена — Прага — Варшава — Москва; 1929 год — новый европейский перелет на самолете «Крылья Советов». Он стоял у колыбели опытных машин новых конструкций и первым поднимал их в воздух для испытаний. Создатель особого «громовского стиля» пилотирования, превосходный знаток летных качеств, он безошибочно угадывал молодые таланты. Увидев полеты Валерия Чкалова, Михаил Михайлович предсказал пилоту-виртуозу большую будущность.
Вскоре после возвращения челюскинцев в Москву, летним вечером 1934 года, меня срочно вызвали в редакцию.
— Громов закончил трехсуточный беспосадочный перелет на экспериментальной машине. Он опустился на Харьковском аэродроме, надо немедленно лететь туда.
— Рейсовый самолет в Харьков уходит утром.
— Заказан специальный ночной рейс, летчик ожидает на Центральном аэродроме…
Было далеко за полночь, когда я вошел в вестибюль харьковской гостиницы.
— Летчики отдыхают, будить не приказано, — оказал сонный дежурный. — Заперлись в номере с трех часов дня, телефон выключили…
Ждать, однако, пришлось недолго. В коридоре появилась высокая фигура Михаила Михайловича. Он пригласил меня в смежную комнату и рассказал о своем испытательном полете на новом одномоторном моноплане «АНТ-25» конструкции А. Н. Туполева. Маршрут проходил по замкнутой кривой линии, между тремя точками. Громов многократно провел машину по треугольнику, не пополняясь горючим. Он пробыл в воздухе семьдесят пять часов, покрыв без посадки колоссальное расстояние: двенадцать тысяч четыреста одиннадцать километров. Мировой рекорд дальности по замкнутой кривой был намного превзойден, и самолет получил еще одно наименование: «РД» — «Рекорд дальности».
— Эта машина не имеет себе равных, — сказал Г ромов. — Между прочим, в баках еще осталось горючего на несколько часов полета…
Прошло три года. И вот Чкалов, а за ним Громов, оба на «АНТ-25», «двух родных братьях», летят через полюс!..
Продвигаясь к Сан-Франциско, я с радостью представлял себе, как через двое суток встречу громовский экипаж на побережье Тихого океана. Вспомнились уверенные слова Чкалова: «Долетит Михаил Михалыч как по расписанию!..»
Стюардесса поторопилась разболтать пассажирам своего рода «сенсэйшен», что с ними летит «джорналист фром Москоу». Попутчики представлялись и вручали визитные карточки, после чего следовали наивные расспросы, обнаруживавшие их полное незнание советской действительности. «Сколько денег получит Чкалов за перелет?», «Может ли обыкновенный человек переносить сибирский холод?», «Есть ли у русских личные автомобили?», «Можно ли в России молиться богу?», «Разрешается ли у вас иметь собственный дом?», «Правда, что на московских улицах шесть месяцев в году лежит снег?» Сверх того, почти каждый считал уместным с тайной надеждой в голосе спросить: «Как вы думаете, мистер Кват, — возможна война между СССР и Японией?» Этот вопрос американцы задавали мне впоследствии еще множество раз. Японские империалисты вторглись в Китай и вели агрессивную грабительскую войну; отзвуки кровопролитных сражений доносились на эту сторону Тихого океана. Я отвечал своим «интервьюерам», что Советский Союз — не феодальный Китай и, по моему мнению, Япония не решится напасть на советскую страну. «О, мы знаем, что СССР — самая мощная страна в мире», — с кислой улыбкой вздыхали собеседники. Но их вполне, видимо, устроила бы большая война: чем обильнее кровопролитие в любой части света, тем лучше наживаются на нем хищники всех калибров. Война для них — самый выгодный бизнес! Кроме того, им явно улыбалась перспектива чужими руками справиться с Японией и избавиться от опасного «желтого» конкурента, вылезшего на мировые рынки.