За окном притаились вечерние сумерки. Небо, чуть багряное на западе, к востоку становилось все темнее и казалось очень глубоким. Над соседним домом неуверенно вздрагивала одинокая звездочка, — первая предвестница приближающейся ночи. В окно сонно заглядывали тополя, и все та же большая ветка легонько покачивалась, чуть-чуть задевая за стекло.
Скоро с тополей полетит пух. Потом тополя пожелтеют, порывистый ветер сорвет листья и понесет их по улицам, перемешивая с мусором и пылью. Небо затянется хмурыми тучами, и заморосит дождь, мелкий и бесконечный. Под этим дождем деревья будут стоять мокрые, прозябшие, чернея сучковатыми стволами. А потом выпадет снег, и деревья уснут.
Деревьям хорошо! Они живут очень долго. Каждая весна — их молодость. А у человека молодость бывает только один раз…
За окном стало совсем темно. По углам комнаты расползлись черные холодные тени.
Люся вернулась утром, когда Тоня собиралась на работу. Она остановилась возле зеркала и, вполголоса напевая песенку, стала поправлять прическу. Тоня сосредоточенно готовила себе завтрак.
— Тонь, Тоня? — позвала Люся.
Тоня не ответила.
— Тонечка, ты на меня сердишься? Ну, скажи, сердишься или нет?
— Нет, нисколько…
— А я чего-то сказать тебе хотела.
— Ну, говори.
Люся улыбнулась, еще раз взглянула на себя в зеркало и торжественно произнесла:
— Я выхожу замуж!
Тоня удивленно и недоверчиво посмотрела на сестру:
— За кого?
— За Володьку. Он мне вчера сделал предложение.
— Ты уже дала согласие?
— Ага.
Все это было так неожиданно. И, главное, как казалось Тоне, слишком поспешно.
— Ты обо всем уже подумала?
— А чего тут думать?
— Так ведь это же не так просто… Он тебя любит?
— Говорит, что любит.
— Ну, а жить где будете?
— Володя говорит, что у него. Отец недавно большую квартиру получил в новых домах…
Тоня больше ничего не спрашивала. Она смотрела куда-то за окно, на тополя. Люся молча стояла рядом.
— Что же ты ничего не скажешь?
— А?.. — Тоня очнулась словно ото сна. Она не знала, что в таких случаях нужно говорить; улыбнулась и уже ласково посмотрела на Люсю: — Желаю вам счастья!
На свадьбу съехались многочисленные родственники. С Севера из геологической экспедиции приехал в отпуск старший брат Володи — Анатолий, высокий широкогрудый и полный мужчина лет тридцати пяти. Народу собралось столько, что трехкомнатная квартира Корнеевых становилась тесной, и во второй комнате пришлось ставить дополнительный стол.
Тоню, единственную родственницу невесты, усадили поближе к молодым. Рядом с ней сел Анатолий.
— Вы не возражаете, если я возьму на себя обязанности вашего кавалера? — спросил он, мягко улыбаясь.
— Нет, пожалуйста.
За столом расселись остальные гости, и пиршество началось. Подняли рюмки за счастье молодых, кричали традиционное «горько», а молодые смущенно целовались.
— Опередил меня братец, — сказал Анатолий, близко склонив голову к Тониному лицу. — Я словно только сейчас заметил, как годы далеко унесли меня.
— Да, да… — подтвердила Тоня. — Время летит очень быстро. Кажется, совсем недавно Люся была еще маленькой девочкой, и вот уже выходит замуж…
После нескольких рюмок лица гостей раскраснелись, все заговорили, и за столом стало шумно. Кто-то хриплым басам затянул: «Ой, да ты не стой, не стой…», и песню подхватили на разные голоса.
В комнате было жарко, ж Анатолий предложил постоять на балконе.
На улице было темно и веяло сыростью. Небо из края в край затянуло сплошной осенней тучей.
— Наверно, дождь будет, — сказала Тоня, — а я не взяла с собой плащ…
— Ничего, не беспокойтесь. Найдем чем укрыться. А вот сейчас вам, наверное, холодно? — Анатолий снял пиджак и накинул Тоне на плечи.
Он легонько обнял ее одной рукой, как бы придерживая пиджак. Тоня не отстранилась, ей была приятна теплота его руки.
— Вы знаете, — сказал Анатолий, — у нас, наверное, уже снег выпал. В наших краях зима приходит очень рано.
— А какая у вас работа? Наверно, очень интересная?
— Очень! Представьте: кругом тайга — на сотни километров! — и маленький поселочек из десяти рубленых домиков — это наша центральная база. Вокруг поселка бродят всякие хищные звери.
Голос Анатолия звучал ласково и немного снисходительно, как обычно говорят с детьми.
— Но на центральной базе мы бываем редко, все время ездим на изыскания.