- Эге-ге-ге-гей!
Из расщелины неподалеку вырвались и заверещали в воздухе разбуженные его резонирующим голосом летучие мыши-альбиносы. Онри поковырялся в ушах указательными пальцами, пытаясь вытряхнуть засевший где-то в центре головы возглас друга.
- Однажды мои кости треснут от твоего голоса, как стеклянный бокал, - заметил он и попытался, наконец, осмотреться. Солнце было ярким, а горы – белыми, так что слезы из глаз лились сплошным потоком, а веки против воли закрывались. Но спустя минуту или две зрение все-таки приспособилось. Онри подошел к другу и принялся крутить головой.
Позади них высилась заснеженная горная вершина. С нее безостановочно дул холодный ветер, но недавно созданная Ки мраморная площадка уже успела немного прогреться под палящим солнцем, и было зябко, но не холодно. За перилами же раскинулось необъятное царство хрустально чистого воздуха. Земля была так далеко внизу, что маленькие домики, ютившиеся на ней, казались игрушечными. Впереди на горизонте высились еще одни горы – примерно такие же высокие, а то и выше. Поначалу Онри показалось, что все это великолепие засыпано серо-голубым снегом, но, присмотревшись, он понял, что это не снег, а леса и поля. Время года с непривычки Онри определить затруднился.
- Вон тот город – столица княжества Ветров, - показал Ки на игрушечный городок с тысячей крошечных домиков. – А в хорошую погоду можно разглядеть княжество Тумана и… море.
Последнее слово Ки произнес с придыханием, мечтательно улыбнулся и вздохнул: похоже, в его отшельнической обители кое-чего все-таки не хватало.
Онри присмотрелся. Гораздо ниже, чем они стояли, над долиной плыли легкие облака: видимо, они-то тут и считались пасмурной погодой. Впрочем, тот край долины, на который указал Ки, действительно трудно было разглядеть за пеленой тумана.
- Слушай, Ки, - обратился он к другу. – Вот ты говоришь, ты из морского народа и потому хорошо управляешь водой. А другие народы тоже управляют своими стихиями? Ну, люди Тумана или Ветра?
- И да, и нет, - ответил Ки, любуясь пейзажем. – Морской народ долго жил в изоляции. Мамины соплеменники и сейчас не стремятся выходить на землю, им и моря хватает. А вот те, кто жил на земле, давно уже перемешались, и остались одни названия: княжество Ветра, княжество Тумана, Льда, Земли и так далее. Когда-то каждому народу и правда принадлежала лишь одна стихия, из которой они вышли. Но их потомкам подвластны все стихии. Хотя, склонность к какой-то одной встречается гораздо чаще, чем способность управлять сразу всеми. Например, моего отца и его семью называют Громобоями – за способность вызывать грозу и убивать молниями. Они – лучшие воины восьми княжеств.
- Но это же ерунда, - фыркнул Онри. – Убивать и палкой можно. Как по мне, твое колдовство куда лучше.
- Ну так они ведь не только молниями кидаются, - печально улыбнулся Ки. – Братья от матери получили способность изменять свойства земли. Они могут ускорять и замедлять рост растений, управлять ими. Еще они управляют ветром, как и все потомки Громобоев, а также холодом. У них больше предков с разными способностями, чем у меня. Честно говоря, я ничем, кроме воды, управлять не могу. Так что, вполне возможно, то, что болтают о моей матери – правда, и Владыка Гроз – вовсе не мой отец.
- Все равно ты отличный колдун, - заверил его Онри. – Неважно, что тебя слушается одна вода. Важно, что ты с ее помощью можешь сделать что угодно.
- Я не могу сотворить ни еду, ни одежду, - напомнил Ки с печальной улыбкой.
- Зато ты можешь заставить воду их принести, - возразил Онри.
- Это же воровство, - сказал Ки.
- Зависит от того, есть ли у тебя что-нибудь, что можно дать взамен, - парировал Онри. - Например, ты можешь строить для людей дома и подземные кладовые, прокладывать дороги, возводить мосты, дамбы и еще кучу всего полезного. Надо только фантазию применить. А фантазия у тебя – ого-го!
- Я же наследник Громобоев, - смущенно напомнил Ки. – Мне нельзя заниматься постройкой каких-нибудь там конюшен и свинарников. Засмеют.
- Как же с вами, благородными, сложно, - вздохнул Онри. – Вроде, все у вас есть. И в то же время, ничего нельзя.
- Мама говорит, нет на свете большего проклятья, чем богатство и власть, - сказал Ки.
- Это точно, - улыбнулся Онри и дружески хлопнул его по плечу. – Пойдем обратно, не могу больше тут стоять: глаза слезятся.