И вот настал долгожданный день – начался Кастинг.
Принцесса много мудрить не стала – приказала в огромном сарае высыпать несчитано-немеряно мешков с зерном, да сыпать до тех пор, пока зерно-то почти до крыши не дошло… Вот и приводит лично начальник падишахской стражи каждого очередного претендента в этот сарай, даёт осмотреться, зерно-то потрогать, а только затем – к падишаху.
Сидит наш Рахматилло на троне. Справа от него – любимая дочь-красавица, слева – Главный Визирь, ну, то есть, типа Премьер-министр на восточный лад. И рассуждают они так – кто вернее всех назовёт число зёрен-то, тот, стало быть, и самый реалистичный, и самый хозяйственный, и самый, значит, подходящий кандидат.
Вот приходит в тронный зал первый Принц. Принцесса смотрит на него, прикрыв личико, как положено, чадрой до самых глазок-то лучистых… Падишах тоже смотрит, но – грозно. Чтобы не расслаблялся. Визирь, с подобающими церемониями, раскланиваниями да расшаркиваниями, спрашивает:
– Будьте, дескать, любезны, многоуважаемый Принц-шахзоде, соблаговолите сказать, сколько, по-вашему, очень нас интересующему, мнению, зёрнышек пшеницы имеется в виденном Вами амбаре, э-э?..
Ну, тут конфуз вышел. Первый претендент, оказывается, дальше десяти тысяч (именно такое войско было у его папочки) и цифр-то других не знал. Да и сам был низковат: ростом, к сожалению, не вышел. И ещё с большой бородавкой на щеке.
Короче, пошептала принцесса что-то на ушко отцу… И попрощались они с первым кандидатом.
Второй принц уже оказался научен горьким опытом первого – выяснил у своей свиты, какие там цифры идут за миллионом…
Однако названное им число тоже не устроило высокую Приёмную Комиссию. Да и пузо у этого шахзоде свисало чуть не до колен. (Ещё бы, раз туда за раз помещалось до ведра плова и сорока палочек шашлыка!)
Третий претендент оказался дотошным занудой-ботаником.
Измерил рулеткой размеры сарая, воткнул в зерно, до самого дна, стальной щуп, промерил затем его длину. Скрупулёзно посчитал, сколько вот конкретно таких зёрен помещается в гранённый стакан, что-то потюкал на лаптопе, и только потом пошёл на приём к падишаху.
Ну, назвал он им свой результат, смотрит принцесса на его тщедушную комплекцию, и в его оснащённые очками в дороженной черепаховой оправе, подслеповато щурящиеся, глаза, и что-то опять шепчет папочке. И…
Его результат Рахматилло тоже не устроил.
Выходит тут четвёртый – статный, чернобровый красавец. Лихой, как про него известно, джигит и искуснейший рубака. Все служанки принцессы только про него в комнатах принцессы-то и говорили – что завидней жениха они и не видывали!
Вот задают ему традиционный вопрос, а он вдруг и говорит, сверкнув презрительно так чёрным соколиным глазом из-под густой брови:
– Не дело это шахзоде – зерно какое-то считать! Дело наследника Трона – считать срубленные головы врагов отца! А для зерна есть и казначей у мудрого Падишаха! А неверно сочтёт – так на одну некомпетентную голову короче станет, а падишах объявит кастинг. На вакантную должность!
Удивлён был Рахматилло таким ответом принца, хоть и внутренне посимпатизировал его храбрости и грамотному подходу к подбору кадров, да пожалел, что явно потеряет сейчас такого красивого и породистого потенциального зятя – вот чьи дети-то были бы и красивы, и статны, и храбры!
И тут слышит он, что шепчет ему на ухо принцесса, и брови его ползут кверху…
Встаёт Падишах со своего трона, и объявляет свою падишахскую волю:
– Твой ответ, шахзоде, признан нашей Высокой Приёмной Комиссией самым правильным! Ты получаешь руку принцессы и полпадишахства в приданное! Эй, там, кто-нибудь! Возвестите на площадях! Да скажите всем остальным кандидатам, что они свободны – Принцесса довольна Кастингом, и считает его законченным!..
Ну, дальше, как водится, сыграли свадьбу, праздновали сорок дней и ночей…
Через положенный срок появились у Рахматулло внуки и внучки, и жила Малика со своим избранником долго и счастливо.
А мораль этой сказки проста и банальна, как мычание: только женщина знает, чего она ХОЧЕТ НА САМОМ ДЕЛЕ!
И будь ты хоть семи пядей во лбу: если ты ей не мил – мужем её не стать тебе никогда!..