– Да, разумеется. – кивнул Роберт, и убрал фото в стопку, с интересом осматривая следующее. – Но это если придерживаться факта, что у вас и вправду был роман. О нём мы знаем только с ваших слов, и бедная мисс Хоббс не сможет подтвердить этого. А что если вы не были повязаны «пониманием» и «любовью»? Что если ей попросту были нужны деньги, и вы предложили их ей за снимок? Что если она постыдилась этого после, и решила рассказать кому-то о ваших «интересах»? В таком случае остаётся лишь один вопрос: как далеко вы были готовы зайти, дабы предотвратить такой исход?
– Я бы никогда… – начал было театрал и осекся на полуслове. На его лбу проступили новые капельки пота, и его глаза впились в мужчину напротив. – Вы что, считаете что я имею какое-то отношение ко всему этому?
– Признаюсь, я склоняюсь к этому всё больше, мистер Стоун.
– Но… я же… Я никогда не причинил бы вреда Маргарет, а уж тем более девочкам из своей трупы! Какой мотив у меня мог быть для того, чтобы убить Анну и Элизабет?
– Тот же, что и для убийства мисс Хоббс. – отчеканил Роберт и поднял оставшиеся снимки в своей руке.
Сердце бешено заколотилось и принялось отдаваться гулом в ушах. Именно этого я так ждала. Ведь остальные фото принадлежали молодым жертвам. Юные, красивые, скрывающие за показной раскованностью невинность. Несмотря на то, как сильно они пытались выглядеть соблазнительницами на фото, неопытность на лицах доказывала обратное. Глаза блестели доверчивостью, а руки лежали неуклюже у оголённой груди, превозмогая естественное желание прикрыться.
– Вы знаете, – задумчиво произнёс Роберт, ступая ближе к театралу. – мисс Бриггс предложила теорию в самом начале расследования о том, что Анна доверяла своему убийце. На тот момент я думал что то было необязательным фактором, но вот теперь я склонен с ней согласиться.
Мистер Стоун покачнулся в сторону. Он протёр лоб платком и криво улыбнулся. Гримаса выдавала его нервозность, а взгляд метался в поисках выхода. Наблюдая за его бурной реакцией, я даже не заметила, что теперь он пятился прямо на меня. И к сожалению поняла я это слишком поздно.
– Мистер Генри Стоун, вы арестованы по подозрению…
Фраза осталась незаконченной, так как театрал резко ухватил меня за руку и притянул к себе. Моя спина прижалась к его груди, и я почувствовала как широкая ладонь сдавила горло. Если его целью было причинить боль – он её достиг. Нехватка воздуха сказалась мгновенно, и всё что я смогла осилить это едва слышный хрип. Он пользовался мной, словно щитом, и медленно пятился в сторону выхода.
– Генри, ты делаешь себе только хуже. – как можно спокойнее сказал Роберт, не отступая, и следуя за нами. Его лицо было напряжено и сосредоточено, как у акробата идущего по натянутому канату, а глаза смотрели исподлобья, как у хищника.
«Сейчас нам ой как пригодился бы его револьвер» – подумала, улавливая нелепость ситуации.
Мистер Стоун был безоружен, и хватило бы одной угрозы пистолетом, чтобы тот выпустил меня из своей хватки. Однако не Роберта я винила в моём положении, а себя и свою неосторожность.
Пальчики скользнули по ладони сжимающей моё горло. Ноготки впились в кожу, в попытке призвать мужчину ослабить руку и дать мне сделать хоть один полноценный вздох. Однако всё было впустую. Ничего не оставалось, как продолжать пятиться с ним в ногу и терпеть болезненное удушье.
– Генри, одумайся. Тебя всё равно поймают. – попытался урезонить Роберт паникующего театрала, но тот только прошипел что-то невнятное и оказавшись в дверном проёме с силой толкнул меня в руки следователя.
От неожиданности мои ноги подкосились, и я осела кашляя на пол, под руководством заботливого мужчины. Удостоверившись что я в порядке, он, не теряя ни секунды более, рванулся за мистером Стоуном. Частые удары каблуков его обуви вскоре растворились в кромешной тишине, и всё что доносилось до моего слуха, так это собственное сбитое дыханье. В глазах помутнело, но собрав волю в кулак, я поднялась и побрела в сторону рассыпавшихся по полу снимков.
«Роберт так и не успел взглянуть на последний», – покачала головой, медленно подбирая тот с пола, и с грустью смотря на милое, зардевшееся личико Эммы Флеминг.