Глава 5
Много вещей мы не брали, хотя бы потому, что складывать их была некуда. Вспомнив свою некогда любимую сумку, тяжело вздохнула, оказывается зубам медведя сия прекрасная ткань противостоять не может. В убежище было напряженное молчание. Артур забирал все свои склянки и растения, совсем забыв про вещи поэтому Александрит взял это на себя. В отдельный мешочек мы с помощью локатера "наколдовали" себе золотых, каждый по двадцать. Такая возможность была ограничена: правительство строго запретило выделяться в истории, а это мера предосторожности. Деньги взял Александрит, все же он старше, да и спорить с этим не хотелось. Вот так вот с небольшим грузом и даже в чистой одежде, мы подошли к границе нашего несчастливого места проживания, сжимая в ладонях амулеты. Волчонок же тихо вздрагивал в сумке, главное чтобы не нагадил мне туда. Погладила его по торчащей головке и тяжело вздохнула. Понятия не имею, можно ли разгуливать с волками по улицам - не хотелось бы проблем со стражниками. Амулеты, что нам дала серая тень, были одинаковы формой, черные тонкие веревочки были одной длины (на взгляд, лично я ничего не мерила), только рисунки были разные. У Александрита - замысловатая снежинка, у Артура - роза. Мы, не сговариваясь, одели их на шею. Мурашки пробежались по коже, напряжение уходило. Шаг - и мы уже за гранью леса. Свет! Яркий солнечный свет ударил в глаза! Боже... какая я оказывается бледная! А братья! Боже, мы как снег! И трава! И воздух! Я готова убить орка еще раз! И плевать на мораль! Я полгода не видела солнца! И оно слепит до боли! - Знаете что? - вдруг сказал Артур. - Это того стоило, - и сделал шаг, после которого его подкосило, но он удержал равновесие и не упал. - Так, давайте мы немного постоим, привыкнем к новой обстановке и пойдем, - предложил Александрит, на что мы согласно кивнули. Голова немного кружилась, и мы понимали, что к свету нужно привыкнуть: все же слишком долго мы провели в кромешной темноте, у меня даже волосы потускнели. А ведь столько всего произошло. Интересно, как теперь люди будут сбегать от своего короля, когда леса не станет? А в том, что его не станет, я уверена - туман, наверняка, разрушит место своего заточения. А ведь мы даже и не вспомнили о людях... А должно ли меня это волновать? Я сделала все, чтобы мы с братьями выжили, а ради чужих рисковать не собираюсь, и пусть меня за это осуждают. Мой выбор правильный, хотя бы потому, что он мой. На входе в деревню было много людей, которых стражники пропускали, не проверяя даже документы, и я внутренне напряглась, не зная чего ожидать. Волчонок с головой забрался в сумку так, что выглядывал один только нос. Небольшие кирпичные дома с железными крышами меня удивили: я представляла себе село из глины и соломы... Что ж, возможно, все не так плачевно, как показалось мне на первый взгляд. На улице проходила ярмарка: люди толпились у прилавков, шум, больно и раздражающе, резал слух. Большого внимания мы не привлекали, чему я была искренне рада. Так же я увидела здешние органы правопорядка, которые занимались поимкой мелких мошенников. Они тоже не обратили на нас внимания, и мне чисто интересно, почему? А может мы убийцы или воры? Это что же получается, у них такая плохая охранная система? Следующее, что несказанно удивило - это то, что местную письменность мы понимали. Нет, конечно, тот факт, что и языки мы знаем, тоже удивительно. Это маленькая приятность, но осмыслить полностью обстановку не позволяет... А сейчас мне кажется, что не зря наши родители учили нас "мертвым" языкам и письменам, и тренировки эти... На тихой минутке нужно это обдумать и обговорить с братьями. На дороге не валялся навоз, не проходили мимо лошади, земля была сухая, и эти маленькие радости грели душу. Все же я ожидала чего-то намного хуже. Мы зашли в таверну "Дикий бык". "Есть свободные номера," - висела вывеска, хотя название таверны лично меня не впечатлило. Деревянные столы и табуретки тоже не впечатлили. Вместо сфер света или хотя бы примитивной лампы, здесь были подсвечники в белых прозрачных куполах, парящие под потолком. Людей было немного: за большим столом пять высоких, судя по телосложению, мужчин в плащах, лица их скрывали глубокие капюшоны, пара громко смеющихся пьяниц и мужчины с густыми бородами, ростом, примерно, до моего бюста. Мы прошли к барной стойке. За ней стоял немного полный мужчина, которого толстым назвать не получится, как и худым: руки накачены, а пузо немного торчит. На лицо загорелый, с еле заметной щетиной, волосы скрыты под платком. - Здравствуйте, сэр, скажите, вы принимаете любые золотые монеты? - спросил на первом мертвом языке, которому нас научили, Александрит. Мужчина весело улыбнулся: - А вы не здешний, да? Надо же "сэр", никто меня так в жизнь не называл! - Неужели? - тон брата оставался холодным и без капли интереса. - И как же у вас обращаются? - "Бармен налей еще!" Здесь имен не помнят! Показывай свои монеты! Алекс вытянул одну золотую английскую монету, бармен провел над нею серым и невзрачным кулоном. - Принимаю, настоящая! - он забрал ее. - Это за три комнаты и ванную! Ванну, кстати, сейчас или позже изволите? - шутливым тоном спросил бармен. - Сейчас, - сухо ответил старший брат, разворачиваясь к бармену спиной. С того, не смотря ни на что, улыбка не сходила. Это мне ужасно в нем понравилось. Александрит забрал длинные ключи с номерами, и мы поднялись на третий этаж здания. Наши комнаты находились рядом. Александрит отдал ключи и напоследок сказал. -