В 1798 году Кваренги-архитектор начал работать над проектом Галереи, примыкающей под прямым углом к южному крылу Фонтанного дома. Двухсветная галерея была задумана как самое большое и парадное помещение дома, архитектор позже сам писал, что он хотел сделать этот интерьер как можно благороднее и величественнее. Перекрытие ее было решено в виде кессонированных сводов, в центре спроектирован световой купол, стены и своды предполагалось расписать и украсить лепными барельефами, а в качестве главного архитектурного мотива зодчий предполагал декорировать галерею колоннами искусственного мрамора. Галерею и дом связывало помещение Овального проходного кабинета. Идеи для украшения Галереи предлагал графу Николаю Петровичу французский архитектор Луи Депре, приславший целый альбом эскизов.
В 1801 году работы по пристройке Галерейного флигеля начались, но так и не завершились: хозяин дома внезапно потерял интерес к своей затее.
К началу XIX века в результате перепланировок помещения второго этажа Фонтанного дома, расположенные к северу от Парадной лестницы, бОльшие по размеру и более парадные по отделке, использовались для приемов. Среди них было и самое большое на тот момент помещение – так называемая «Двенадцатиоконная зала». Южная часть анфилады второго этажа носила жилой характер, там размещались кабинет и спальня хозяина.
Переделки коснулись и сада, где сломали Эрмитаж и оранжерею и по проекту Кваренги построили манеж, строгий классический портик которого, обращенный в сад, сохранился до наших дней. В саду возвели деревянный Летний дом с центральным двухсветным залом. В 1802 году построили каменные ворота по границе усадьбы, обращенной на Литейную улицу.
Чем занимался граф Николай Петрович в своей частной жизни? Известно, что много музицировал и читал. Он собрал большую библиотеку, которая насчитывала около двух тысяч томов. Его библиотека состояла почти исключительно из книг на французском языке – книги французских авторов и переводы на французский язык. Книги приобретались у книгопродавцев в Москве и Петербурге, выписывались из-за границы.
Здесь было множество театральных пьес французских драматургов – Вольтера, Расина, Мольера, пьесы Шекспира, произведения античных авторов в переводе на французский язык, пьесы Сумарокова, также переведенные на французский, там были либретто опер и балетов, трактаты по теории музыки, по технике театрального дела.
В его библиотеке имелись труды по теории и истории искусства Винкельмана и Палладио. Украшением ее стало собрание гравюр и эстампов. На полках стояли произведения античных авторов во французских переводах, Гете по-французски, Мильтона в оригинале, произведения современных ему Скюдери, Жанлисс…
Библиотека имела огромный медицинский отдел, интерес к такого рода трудам объясняется, скорее всего, слабым здоровьем графа Николая Петровича.
Обширный исторический отдел содержал книги по всеобщей истории, истории многих стран мира, мемуары, относящиеся ко времени Великой французской революции. Любопытно, что историю России в его библиотеке представляли труды французских и английских авторов.
Почетное место занимали опубликованные его отцом в 1773 и 1774 годах документы деда, фельдмаршала Шереметева, переплеты изданий украшали гербовые суперэкслибрисы Шереметевых.
Немалое место занимали в библиотеке сочинения отцов церкви, в основном западноевропейских католических авторов, а также философские трактаты Монтеня, Вольтера, Руссо, Монтескье.
Библиотека, собранная графом Н.П. Шереметевым, была типичной для интеллектуальных запросов образованного русского аристократа эпохи Просвещения. Она бережно сохранялась его сыном и внуком и всегда хранилась отдельно как памятник своего времени.
Образы жизни графа Николая Петровича в московский и в петербургский периоды жизни сильно отличались друг от друга.
В Москве, при жизни отца и после его смерти, граф Шереметев жил широко и хлебосольно, оправдывая свое прозвание «Крез меньшой». В Петербурге, несмотря на высокое служебное положение, он жил далеко не так широко и открыто. Близких друзей среди равных ему по происхождению и богатству было немного. С юных лет дружил с князем Александром Борисовичем Куракиным, который в годы царствования Павла был вице-канцлером. Еще со времени жизни в Москве поддерживал близкие отношения с Дмитрием Адамовичем Олсуфьевым, московским губернским предводителем дворянства.