Зия, как её называли в семейном кругу, стала первенцем в семье великого князя Михаила Михайловича и графини Софи де Торби, внучки поэта. Ей нравилось, когда на русский манер её величали Анастасией Михайловной, и весьма гордилась своими великими прадедами: Александром Пушкиным и императором Николаем I.
Леди Зия большую часть своей жизни прожила в Лутон Ху: в замке её стараниями был создан единственный в своем роде музей русской культуры в Англии. Супруг леди Зии баронет Харолд Уэрнер наследовал от отца знаменитое поместье Лутон Ху в графстве Бэдфордшир, известное еще с XIII столетия. Но исторической славе замок обязан тем, что в XVI веке в нём жила мать королевы Елизаветы I Анна Болейн, вторая жена короля Генриха VIII, обвинённая в супружеской неверности и казнённая в Тауэре.
Многие годы Лутон Ху считался вторым по значимости частным музеем в Англии. (Ныне, к сожалению, он не принадлежит потомкам поэта.) Начало богатейшим собраниям замка – коллекциям старинного немецкого серебра, итальянской майолики, лиможским эмалям, бронзы эпохи Ренессанса, шедевров мировой живописи – было положено свёкром леди Зии Джулиусом Уэрнером. Хранилище дворца пополнилось и уникальной коллекцией украшений придворного ювелира Фаберже из России, приданым Анастасии Михайловны. В числе фамильных раритетов и драгоценная шкатулка, заказанная к трёхсотлетию Дома Романовых, с портретами-миниатюрами царской четы: Николая II и Александры Фёдоровны. Супруги Уэрнер приняли на хранение в дворцовый музей и завещанный им архив англичанина Гиббса, воспитателя цесаревича Алексея, принявшего мученическую смерть в Екатеринбурге, в подвале Ипатьевского дома. Вместе с августейшей семьёй…
Леди Зия, английская правнучка Пушкина.
Благодаря ей Елена Александровна и её семья оказались в Южной Африке
При Анастасии Михайловне появилась в замке и его святая святых – Пушкинская комната, вместившая в себя реликвии, связанные с именем поэта, и портретную галерею потомков Александра Сергеевича. В числе раритетов список пушкинской оды «Вольность», золотые медали, отлитые в честь юбилеев поэта в 1899-м и в 1937-м. Нашлось в ней место и необычному экспонату – полуметровой копии Медного всадника (из чистого серебра!), отлитой в Англии в середине XIX века.
Вся эта богатейшая коллекция полнилась и стараниями супруга леди Зии баронета Харольда Уэрнера, владевшего алмазными африканскими копями. По протекции баронета господину фон Розенмайеру, как дальнему родственнику, и предоставлена была должность управляющего имением в Мейзенбурге, близ Кейптауна.
И вот весной 1923-го супруги с дочкой Светланой сошли с корабельного трапа, впервые ступив на берег Атлантического океана.
Итак, каким же предстал взору Елены Александровны неведомый африканский город Кейптаун?
Некогда посетивший Кейптаун писатель Иван Гончаров оставил его живописный облик: «Кейптаунская пристань, всегда кипящая народом и суетой… Тут толпится множество матросов разных наций, шкиперов и просто городских зевак… Весёлый, живой город…» Кейптаун напоминал писателю английский городок: «Те же узенькие, высокие английские дома, крытые аспидом и черепицей, в два, редкие в три этажа. Внизу – магазины».
Верно, таким увидела шумный и колоритный портовый город внучка поэта, первой из потомков Пушкина ступившая на землю нечуждого для неё Чёрного континента.
Правда, русские бывали в этих местах и прежде, но после октябрьских потрясений в России в Южной Африке, и в особенности – Йоханнесбурге, сложилась настоящая русская колония: среди поселенцев числились известные учёные, артисты, художники. Пользовалась всеобщей любовью среди колонистов балерина Нина Рунич, в девичестве Павлищева, правнучка сестры Пушкина Ольги Сергеевны. Мужем танцовщицы был прославленный в те годы артист русского кинематографа Осип Рунич, а сама она снискала славу основательницы первой в Южной Африке школы русского балета. Правда, встречи родственниц не случилось: Нина Рунич оказалась на Чёрном континенте позднее, в тридцатых, когда Елена Александровна его уже покинула.