– Сколько их всего?
– Давай по порядку! Я тебе не рассказывала, что произошло, когда я ездила на мероприятие по поводу 8 марта.
– Расскажи, если без этого нельзя! Почему раньше умолчала?
– Я передала шефу готовый перевод, потом забежала на кафедры, с преподавателями которых уже сложились добрые отношения, услышала свеженькие новости, узнала, что у меня есть уже, оказывается, прозвище. Кликуха эта, кстати, звучит совсем неплохо – Софи Лорен! Как тебе? Чем я так раздражаю женскую часть нашего заведения? Не понимаю! Не курю, не пью, ни с кем не любезничаю, не веду себя фривольно, а очень даже скромно, уважительно, никому глазки не строю, деньги ни у кого не занимаю, с чужими мужьями не гуляю, не матерюсь, занимаюсь карате, играю в настольный теннис и шахматы, стреляю, защищаю честь кафедр на всяких спортивнх и творческих соревнованиях, усердно работаю, успеваю ещё и заниматься общественными обязанностями, на меня уже навьючили всё, что только можно было. Сплошные плюсы! Я даже догадываюсь, кто меня так назвал. Одна мымра, озабоченная своей чингизидной породистостью, косолапая, с жалкими пупырышками вместо нормальной женской груди, в отместку за то, что я гордо вышагиваю на своих длинных стройных ногах, достойно выдерживая тяжесть своего бюста 3-го размера. И что ты думаешь? Заглянула в наш общий с журналистами кабинет и случайно подслушала обрывок разговора:
– У нас есть что-нибудь острое, режущее?
– Только язычок Арман Алтаевны!
– Да уж, внешне такая нежная лапочка, прямо настоящая трепетная лань, а вредная, и язык - бритва!
И мужички довольно заржали. Можешь себе представить, мужички! Делать им нечего! Что мне от тёток ожидать!
Не стала их смущать своим вторжением, дала себе слово: следить впредь за языком, и вернулась на кафедру с охапкой подаренных галантными слушателями букетов. В кабинете собралась почти вся кафедра. Иду к своему столу, а на нем лежит жалкий букетик тюльпанов.
– Это что за убожество? Кто этот веник подбросил? – спросила я и скинула его в урну.
– Приходил сам М.М., наш куратор, это он оставил, сказал, что хотел лично поздравить тебя, зайдет позже.
– Счастье-то какое! Собственноножно поднялся на наш третий этаж, собственноглазно нашел мой кабинет, собственноручно принес в подарок букетик, взятый втихаря у секретарши, собственнолично его вручит! – Имя таинственного М.М. мне ничего не говорило, но я спохватилась, заметив, что моя приятельница-русистка делает мне «страшные глаза» – знак, чтобы я заткнулась.
Я быстро нагнулась, достала цветы из урны.
– Боже мой, какая я неуклюжая, такую роскошь уронила!
И тут, как бывает в остросюжетных драмах, кульминационный момент! Во всё время разговора он стоял позадь забора! Речь последняя моя, конечно, никак ему не могла понравиться!
– Очень красивые цветы! Как я люблю тюльпаны, обожаю их! – будто бы непринужденно выдавила я из себя.
– Хотел лично поздравить Вас и сказать Вам спасибо! – услышала я в ответ.
Мы по-партийному крепко пожали друг другу руки, затем куртуазно расшаркались и разошлись. Он не мог не заметить, как ублюдно выглядят его увядшие тюльпаны по сравнению с другими роскошными букетами. Я подумала, что на пустом месте нажила себе врага, оказалось, что немного ошиблась.
– Всё понятно!
– Что тебе понятно?
– Он запал на тебя, ясно.
– Он позвонил сегодня, попросил принять его дома, так как у него просьба сугубо личного характера. Я сказала, что сможет придти ко мне на следующей неделе. Мама посоветовала не наживать кровного врага, скорей всего, он знает о моем разводе, но не знает, я уже занята. Надо, чтобы во время его визита появился ты, чтобы ему было понятно, что принц на белом коне успел уже примчаться, и постараться сохранить с ним нормальные человеческие отношения, ровные, дружелюбные. Мягко отстранить, без скандала и мордобоев. Чтобы он понял, что мы не можем ни дня без друг друга, что нам никто больше не нужен. Я доказывала маме, что присутствие белой лошади с прекрасным принцем мне даром не надо, Чуду-Юду я и так победю, но мама против подобных геройских действий.