После восьми позвонила тетка, предупредила, что будет через полчаса. Тетка была невероятно деликатна, а может быть, просто опытна, и всегда информировала о своем появлении заранее, хотя и возвращалась в свою же собственную квартиру.
– Ты дома, что ли, целый день провалялась? – спросила она. – Такой день был замечательный!
– Да я читала для института…
– Ой, не смеши меня! – сказала тетка и все равно рассмеялась.
Алиса недовольно фыркнула и нажала отбой. Нужно было прибрать следы своего воскресного пиршества, но разозлившись от теткиного смеха, она набрала Капусте.
– Ты звонил сегодня, а я… – начала было Алиса, но он ее резко прервал:
– Лис, я сейчас занят, давай в другой раз!
– Занят?.. – Алиса даже немного опешила от его тона, но, покряхтев (почти как папа, почти как папа), Капуста попытался исправиться:
– Или нет… Ты где сейчас, дома? Можешь прийти на «Ласточку»? У тебя есть мазь какая-нибудь от ожогов, бинты?
– Да что случилось-то?
На заднем фоне были слышны чьи-то вопли, но больше радостные, чем болевые.
– Да песец какой-то! – простонал Капуста.
Пока она шла до пляжа, вооруженная мазью «Спасатель», бинтами и теплым пледом, начало темнеть. Если разобраться, почти вся ее жизнь в Сочи проходила в сумерках и в темноте, как у заправского вампира. Алиса слабо улыбнулась этой мысли. И еще слабже улыбнулась тому, что мысль эта прозвучала в ее голове как-то по прощальному и в прошедшем времени. Все заканчивалось.
– Спасибо, что пришла, – сказал Капуста, встречая ее, и перед ней пронесся его образ и похожие слова, когда она впервые пришла сюда на шашлыки в ноябре. Но сейчас все было по-другому – было тепло, не пахло жареным мясом, не было Эли с маджаром, а был только покачивающийся Павел с высоко задранной рукой и Вадим, лежащий рядом в отключке и своей любимой тельняшке, – эти придурки нажрались и стали запускать фейерверки, Пашке руку обожгло.
– Может быть, я даже умру, – заплетающимся языком подтвердил Павел, демонстрируя свою рану. Ожог был несерьезный, но Павел довольно вертел рукой, видимо, воображая себя героем.
– А с Вадимом что? – испуганно спросила Алиса, доставая из сумки «Спасатель». Вадим громко храпел и на раненого был не похож.
– Оглушен, – констатировал Павел, с интересом разглядывая Алисин докторский арсенал, – о, это же «Спасатель»! Чип-чип-чип-чип энд Дейл, рэскю рэйндж!..
Капуста устало уселся на принесенный Алисой плед и глотнул остатки виски из бутылки, валяющейся неподалеку. Помолчав немного, он повернулся к Алисе и пожаловался:
– Так меня достало все это…
– Да что случилось-то? – возмущенно спросила она, пнув только что перевязанного Павла в ногу.
Павел показал ей кулак здоровой рукой и стал объяснять, как маленькой девочке:
– Исимбай взял у себя в магазине фейерверков по акции, мы сидели здесь с ним, ждали Эльку, ну, поддали немного, ну, или много, я не помню, пришла Элька, мы хотели уже запускать, а я отошел в кусты, возвращаюсь – а она его лупит со всех сил…
– Элька?
– Ну да, Элька, вообще бешеная была, ты б ее видела! Я думал, она его сейчас убьет, и позвонил Костяну, ну, чтоб он пришел, разобрался… Слушай, дай мне тоже вискаря, а?
– Пошел в жопу, – зло ответил Костян.
– А, – Павел не сильно расстроился, – Костян еще на работе был, сказал, пусть убивает.
– А Вадим что делал?
– Да ничего он не делал, стоял просто, пока она его мутузила. Потом она убежала, ну, мы еще выпили, и решили запустить фейерверк, и че-то не так все пошло… ну, ты видишь. Я позвонил еще раз Костяну, чтоб приходил поскорее…
– Так Вадим сразу после фейерверка упал? – недоверчиво спросила Алиса, то и дело оглядываясь на подозрительно молчавшего Капусту. Его отчужденное состояние как-то не стыковалось с лежащим рядом в отключке человеком.
– Не, мы еще выпили потом, кровь у меня течет, по руке, мы пьем, а Исимбай все говорил, что оглох, а потом мы еще выпили, ну он и уснул, тут и Костян пришел, разорался что-то…