Мальчик потирает глаза, и я понимаю, что он только что спал. Становится неудобно как-то за то, что тревожу ребенка, он и так из-за меня, судя по всему, увидел уже кошмар.
Лиам отрицательно качает головой.
А потом вдруг выдает шепотом.
- Я видел пепелище... Вот здесь. На месте города, - и потом вдруг прибавляет, -
папа.
Прикрываю веки. Да, я и сам бы от такого проснулся. Теперь я понимаю, что Брин не справится с ненавистью, бурлящей в ней. Именно агрессия подпитывает в нас силу огня.
Она вся в меня... И я должен был быть рядом, а не... А если бы я умер, чего бы я добился? Поднимаюсь на ноги.
- Объяснишь, Торн? - тут же вмешивается Дэмиен.
Киваю.
- Брин не должна попасть в город. Чем раньше я с ней встречусь, тем...
В этот миг в подземелье вбегает один из моих подручных. Увидев меня, он тут же падает ниц. Дэмиен, увидев этот жест, закатывает глаза, как и всегда, весьма театрально. Всем этим он хочет сказать: "какой же ты самовлюбленный".
Мне нечего возразить, хоть придворный этикет придумывал не я, я никак не влиял на то, каким он сложился.
Дэмиен прав, все это чересчур. И мне по-настоящему приятно, что мой со-супруг остался, похоже, единственным человеком при дворе, кто не боится сохранять трезвый взгляд на вещи и открыто демонстрировать его. А я собирался его прикончить за пару мгновений до этого. Холодок пробегает по пальцам.
Может, я действительно конченный человек?
- Господин, флот Лайи Э'Лин движется на столицу! Ее корабли видели неподалеку от Брикена.
Дэмиен в этот миг отпускает ругательство и разворачивается к выходу.
- Куда ты? - останавливаю его вопросом.
Тогда мой со-супруг закатывает рукава.
- Ты, кажется, сказал, что Брин никак не должна попасть в столицу?
Киваю.
- Я собираюсь этим заняться.
Сдвигаю брови.
- Единственный способ - остановить флот Лайи в Эрценском проливе. Иначе, когда тут будет Э’Лин, учитывая то, что она владеет погодной магией? Три-четыре дня? - Ну, а ты, конечно, - Дэмиен оборачивается ко мне, - можешь и дальше буйствовать. Можно даже спалить дворец и доказать тем самым, что ты полностью поехавший тиран - так они быстрее свергнут тебя.
Проглатываю все колкости, которые собирался ответить ему.
- Зачем это тебе?- вот теперь получается честно.
Я вообще не привык быть о ком-то высокого мнения. После падения ами все люди, жившие по эту сторону степей, казались мне мерзкими, лишенными чести и понятия о человечности. Я делал из этого лишь единичные исключения, одним из которых был Дейн Эрхарт - но и то, я начал ценить его за ту пользу, что он приносил мне.
Дэмиен одергивает одежду.
- Знаешь, я просто собираюсь сражаться за то, что мне дорого, - на его губах полуулыбка. - И я отлично знаю, что это, в отличие от тебя, Торн. Мне важен мир в семье и на родине.
Неожиданно для себя протягиваю к нему руку.
- Я хочу тебе помогать!
Дэмиен смотрит скептически. В его глазах так и читается: "Сидел бы себе, доламывал то, что у тебя осталось, и не мешал".
"Пошел ты!" - Дэмиен так и не произносит этого. Мой со-супруг попросту разворачивается и продолжает движение - все-таки решил не выставлять меня дураком перед подданными.
Ну, а мне впервые в жизни так хреново.
Это первый раз, когда я осознал, что совершенно одинок. Но ведь мне раньше нравилось одиночество, и я нравился окружающим, так что в любой момент мог бы оказаться нужным и любимым, мог бы обрести дом. Однако ни одним из подвернувшихся шансов я не воспользовался, ну, а теперь-то ощущение такое, что поздно поворачивать.
Я хотел гореть и сжег все вокруг себя. Точно также, как в запертом доме сгорели много лет назад мои мать, дед, бабка и сестры. Меня ларди оставили, потому что мне было всего четыре года, и они надеялись, что я не запомню всего, что произошло после серьезного удара по голове, который я схлопотал, пытаясь броситься к дому.
Они думали, что я слабый.
Сжимаю кулаки и вдруг натыкаюсь взглядом на Лиама. Мальчик застыл у входа в священную крипту источника. Дэмиен оборачивается и подзывает сына, а я продолжаю смотреть в глаза ребенку, медленно осознаю: что, если его отец не вернется, будет еще одна такая же поломанная судьба. Да и у меня самого есть дочь, которая, правда, если и слышала обо мне, то отнюдь не самые приятные вещи.
Я отправляюсь за Лиамом. Теперь, по крайней мере, я понял, что мне делать: я буду защищать семью, то единственное, что у меня осталось.
Дэмиену довольно долго удается сохранять вид, что он меня не замечает. Но наконец это становится попросту невозможно у входа в оружейную.
Мой со-супруг останавливается, касается резной двери, а потом оборачивается ко мне. Вижу, что его губы подрагивают от едва сдерживаемого напряжения.