— То же самое я хотел бы услышать и от вас.
Афанасьев смерил его взглядом.
«Нет, не дезертир… больно смело разговаривает, значит, не опасается. Иначе не стал бы держаться вызывающе, так независимо. Кто же он? Пожалуй, стоит сделать первый шаг. По-хорошему…» И Афанасьев, вынув из кармана удостоверение личности, сказал незнакомцу:
— Покажите и вы какой-нибудь документ…
— Для своих найдется… — сказал тот с мягкой улыбкой и протянул серую форменную книжицу, удостоверение, выданное райвоенкоматом Купчаку Родиону Захаровичу. Афанасьев шлепнул себя обрадованно ладонью по лбу:
— Так это вы вместо подполковника Курасова? Он два года назад посылал меня в военное училище. Теперь вы работаете?
— Работал… — покачал головой Купчак. — А вы командуете взводом?
— Командовал… — в тон ему ответил Афанасьев. Они пожали друг другу руки.
— Это все, что осталось от вашего взвода? — спросил Купчак.
Афанасьев вздохнул:
— От парашютно-десантной бригады… — И в свою очередь спросил сочувственно: — А вы не успели эвакуироваться?
Вместо ответа Купчак показал еще один документ. В нем значилось, что предъявитель его является комиссаром партизанского отряда «Три К» и что в хуторе он находится по организационным делам.
Вскоре десантников разместили по хатам, а Лесе с больным ребенком отвели целый пустующий дом. В кои времена все наелись досыта — и в баню. Парились, смывали с себя походную грязь, стирали бельишко.
Управившись с делами, Афанасьев пошел к Купчаку узнать, что творится на фронтах. Тот рассказал и показал по карте, где находятся наши и фашистские войска, а вернее, где находились две недели назад, потому что сведения устарели, а рации в отряде нет.
— Положение… — потеребил мочку уха Афанасьев.
Советские войска отступили так далеко, что он не представлял, как соединиться со своими. Настроение его, как ртутный столбик в мороз, резко упало. Купчак же, понимая, в каком затруднении находится группа, предложил влиться в партизанский отряд.
— А где ваш отряд?
— В лесу на базе.
— А командир?
— И командир…
— А сколько у вас людей?
Купчак не ответил. Тертый, видать, калач… О себе помалкивает, а сам старается завербовать кадровую единицу. Мужик не промах. Может быть, так называемый отряд только на бумажке или в голове комиссара числится? Скорее всего так оно и есть, а тут прямо с неба, в полном смысле слова, свалились все военные специальности от сапера до артиллериста.
Афанасьев не сказал Купчаку ни да, ни нет, и тот, понимая его осторожность, стал нажимать с другой стороны:
— Допустим, вам посчастливится и вы доберетесь лесами до Белгородщины, а дальше как? Переправитесь через Псёл, и немцы тут же перещелкают вас, как куропаток, потому что укрыться негде — степи и степи, сколько глаз хватает.
Видя, что слова его произвели впечатление, Купчак хитровато усмехнулся и стал расспрашивать про Рачихину Буду, много ли знакомых, друзей. Афанасьев отвечал бегло и сжато. На вопрос, что представляет собой Агния Данилкова, пожал плечами:
— Учились когда-то в одной школе, теперь она работает телефонисткой.
— Откуда вам известно?
Афанасьев рассказал, что встречался с матерью и с соседом Байдой, от них и узнал. Купчак нахмурился.
— Вот кто ваш сосед!
— А что? За ним что-то водится?
— М-м-м… а он не говорил вам, кого немцы в вашем селе поставили старостой?
— Я не спрашивал.
— Дядя. Байды, Куприян Темнюк, и есть староста.
По лицу Афанасьева пошли пунцовые пятна. Потер мочку уха, сказал хмуро:
— Байда с моей матерью принес нам в лес продуктов и просился со мной.
Купчак пожал плечами, вздохнул:
— Может быть, сама судьба привела вас в родные края, чтобы спасти от гибели мать. Думайте, лейтенант!
Вечером на пустыре за домами состоялось строевое собрание. Афанасьев изложил обстановку, которая в основном и так всем была известна. Потом говорил Купчак. Он правильно уловил настроение десантников и понимал опасения Афанасьева за будущее группы. Настоящий командир всегда стремится к определенной самостоятельности, оберегает традиции, порядки. Так было, так и будет. Купчак сказал:
— Дела, товарищи, неблестящи и у вас, и в партизанском отряде, который я представляю. О ваших трудностях рассказал лейтенант, а у нас беда в том, что базу, заложенную нами в лесу, кто-то выдал фашистам. Мы остались без оружия, без снаряжения и продовольствия. Это усложняет и затягивает комплектование отряда. Нами за короткое время принят ряд срочных мер, раздобыли немного оружия, есть мука, скот. Плохо с боеприпасами, со взрывчаткой, но самое плохое — это отсутствие специалистов по военному делу. Просто, товарищи, крах! А у вас есть достаточный боевой опыт, профессиональная подготовка. Вы могли бы стать боевым ядром отряда, у вас бы учились другие. Я советую вам присоединиться к отряду на правах отдельного подразделения во главе со своим командиром.