Она вскочила, перепрыгнула порог. И… на папу Глеба налетела.
— Ты куда? — удивился он. — И про ферму не расскажешь?
— А что п… про неё, — начала заикаться Соня.
Сама отступала тихонько, в спальню. Помнила, там окно слабенькое. Можно открыть. Или раму выбить.
— Друзья твои сказали, что вы на ферме человека из будущего видели. Нам покажешь?
— Врут они. Мы со сторожем перепутали. В темноте.
— Врёшь ты, — ответил папа Глеба. — Правда, Драмогол?
Из подвала высунулась голова, волосатая и грязная. Бородатая. С глазами красными. Будто чёрт.
— Врёт, — сказала голова. — Я, кстати, закончил. Здесь они, а энергии у них мало, не смогут убежать. У вас что выстрелило? Корабль обнаружили? Можно ко второй фазе переходить?
Соня бросилась в спальню, подскочила к окну, дёрнула шпингалет, рванула раму на себя.
— Помоги… — прохрипели на кровати.
И тут она совершила роковую ошибку. Повернулась, только на долю секунды, посмотреть, кто просит помощи. И закричала от ужаса.
На кровати лежали близнецы Говоркины, приклеенные друг к другу руками и ногами какой-то белой пеной. Не люди, а чудовище из страшилок, которые рассказывали друг другу у костра…
Деревянная рама ударила в плечо, вернула чувство реальности. Прыжок, и она на подоконнике. Ещё прыжок, и уже в палисаднике. Два быстрых шага, забор, последний прыжок и свобода, а там…
А там мама. Её мама в какой-то странной одежде.
— Не убегай, — сказала она строго, взяла Соню за руку. Да так крепко, что не вырвешься. — Ты нам про ферму не рассказала. Сейчас всех собирать будем. Пора бы.
И повела её обратно в дом.
10. Кто-то должен пасть героем…
Глеба разбудили голоса, громкие и сердитые. Сначала показалось, будто ругаются на него. Фергер носился по каюте, что-то в спешке упаковывал.
— Пожар, что ли? — спросил Глеб.
— Хуже! Нашли нас!
— Кто? Наши в посёлке?
Ему не ответили. Дровер пробежал, выругался на незнакомом языке. Карма, похожая на привидение, переносила вещи с места на место.
Глеб, на которого никто не обращал внимания, юркнул в коридор. Покрутил головой, направился в рубку, где горели красным мониторы. Глянул на ближайший, и волосы на голове зашевелились от страха.
— Это они зачем… кто такие… почему они всех в кучу согнали?
Прибежал Фергер, подсоединил какие-то провода.
— Зачем они столько народа согнали в кучу? — повторил Глеб.
На мониторе темнели развалины церкви. А перед ней на поляне стояли на коленях люди, десятка два. Жители посёлка. И сторож с фермы, и близнецы, и Соня здесь. Соседи Глеба, даже учителя из школы. Все они с опущенными головами ждали, как пленные, своей участи.
А караулили их трое в масках. Белые лица, чёрные кружки вместо глаз, на щеках красные пятна, будто веснушки. В руках оружие странное. Ещё один, в такой же маске, стоял прямо перед монитором.
— Они их убьют? — испугался Глеб. — А вы ничего не сделаете?
— Мы не можем, — прошептал Фергер. — Если нас найдут, то не только вам, но и планете конец. Нельзя, нельзя, чтобы это случилось…
— Но там друзья, там живые люди, — взмолился Глеб, — у вас же много разных штук. И оружия, и костюмов. Можно сделаться невидимыми, открыть проход, ударить в спину, победить их!
— Нет у нас такого оборудования, нет оружия. Здесь в «Кармане» нет, на вашей планете нет. Оно всё далеко, где-то в родной галактике. Не дали нам его, когда из дома прогоняли. Прости, Глеб. Или посёлок, или планета.
— Тогда дайте мне оружие, дайте, выпустите! Я пойду драться с ними, раз вы не можете, раз убегаете…
В рубку ворвалась Карма.
— Чего мы ждём? Времени нет!
— Он что-то говорит, — ответил Фергер, указывая на монитор. Добавил громкости. Тишину тут же разорвал хриплый голос человека в маске:
— Карман-Карман, на связи туман! Повернись к лесу задом, ко мне передом! На счёт три нос утри. Или как говорят на этой планете? Экипаж «Кармана», я знаю, вы здесь, вы слышите меня! Выходите, открывайте свой пространственный проход и топайте сюда. У вас в сундучках то, что нам принадлежит. Отдайте и… мы не тронем этих клопов. А если нет…
Он махнул рукой. Другой человек в маске подошёл к сторожу с фермы, приставил оружие к его голове. Нажал. Расцвёл на поляне синий огонёк.
Сторож не упал замертво, но лицо его стало каким-то беспомощным, жалким и… детским.
— Они его в дурачка превратили, как Чаню, — простонал Глеб. — Да сделайте что-нибудь! Пожалуйста!
— Я считаю до пяти, — сказал человек в маске, — не могу до десяти, раз, два…