Глава 13
— Я уже как бы настроился вам двоим навалять, — Урош фыркает и хмурится на Йована и Горана.
— Дама попросила нас не драться, — Сердито и недовольно отзывается Йован и сжимает переносицу.
— Эта дама многое себе позволяет, — Горан нервным шагом отходит к окну и вскидывает лицо к потолку, — предлагаю еще выпить.
— Дельная мысль, — кивает Урош и из-под кресла достает связку из шести банок пива.
Я хочу возмутиться, что они и так пьяные, но когда мне вручают банку пива, я соглашаюсь, что выпить точно не помешает. Из леса меня не выпустят, а трезвой я просто свихнусь. Немного протрезвела и чуть не схватила удар.
Пока я открываю банку, мои пленители залпом выпивают пиво, мнут с жутким скрежетом в руках пустые жестянки, глядя друг на друга, намекая, что это могли бы их головы. Я делаю глоток теплого пойла, и замираю, когда Йован переводит на меня взгляд с толикой раздражения и даже ненависти.
Ну, его можно понять. Сидит в кресле девица в мокрой футболке, а он вынужден терпеть и бороться с эрекцией и желанием отметелить друзей, которые тоже имеют на меня виды. В нем, как в двух других, возмущен не только зверь, но и мужчина. Замечательно, мы переходим на следующую ступень взаимодействия, когда во всех бедах виновата женщина. Это же я явилась сюда, испортила вечер и сама себя, блин, не выпускаю из леса.
Я тоже злюсь. У меня не получается так быстро выхлебать пиво, но я очень стараюсь, потому что тоже хочу показать, насколько я раздражена после почти-обморока. Даже не смогли отправить меня в нокаут! Стоило погромче порычать, погавкать!
— Мы не гавкаем, — глухо хрипит Урош. — Мы не собаки, Мила.
И банку я не могу смять в лепешку, как получилось у оборотней, которые невероятно оскорблены моими мыслями о том, что им не мешало полаять для глубокого обморока. Я встаю, ставлю банку на пол и наступаю на нее. Скрежет, и я оглядываю каждого исподлобья. Да, мальчики, это могут быть ваши яйца.
— Что это еще за фокусы? — Горан вскидывает бровь.
— Бесите, — цежу сквозь зубы.
Вынудили меня их поцеловать, а я девочка скромная и мне даже сны эротические никогда не снились. Горан приподнимает бровь и в следующую секунду стены и пол вибрируют от его хохота. Йован и Урош присоединяются к гоготу друга, а мне не остается ничего кроме, как вспыхнуть гневом, как спичка, и стянуть мокрую футболку, что неприятно липнет к коже, а под ней майка на тонких бретельках. Тоже мокрая.
Смех обрывается молчанием, а я откидываю футболку в сторону и понимаю, что моя злость играет против меня. Мне не простят, если я тут в ярости сорву одежду.
— Я мокрая, — пытаюсь оправдаться и накрываю лицо рукой, потому что фраза получилась очень двусмысленной. — Мне надо переодеться.
— Раздеться, — сердито поправляет меня Йован.
— Тогда вы точно глотки друг другу перегрызете, — серьезная отговорка, чтобы не разоблачаться.
— Раздевайся, — Урош ухмыляется и волосюхами своими встряхивает. — Или претворим в жизнь твои фантазии с порванной одеждой.
— Так, может, она этого и ждет? — Горан делает ко мне шаг и скалится.
— Да подавись! — взвизгиваю я, стягиваю майку и застываю изваянием под гнетущим молчанием.
Их взгляды прожигают во мне дыру, а соски набухают, наливаются кровью и тянут легкой болью. Пиво меня, конечно, наделяет смелостью, но она граничит со слабоумием. Смотрят на мою грудь так, будто не думали, что она у меня есть.
— Маленькая, как я люблю, — сипит Урош и сглатывает.
— И соски розовые, — кивает Горан.
— И торчат, — констатирует факт Йован и нервно приглаживает волосы, не отрывая взгляда от моей груди. — Им хоть стекло режь.
Что делать? С визгом прикрыться ладонями? Нелепо и глупо. Такой сценарий проканал бы, если бы кто-то внезапно ворвался в ванную комнату, где я принимаю душ. Отвернуться и заплакать, потому что я — неадекватная девственница, которая сначала оголяется, а потом рыдает?
Происходит нечто странное. Оборотни медленным шагом выхаживают вокруг, настороженно оглядывая меня, и тихо порыкивают, то и дело зыркая друг на друга.
— Господа, — заявляет Йован, — это испытание нашей дружбы. Прежде ей ничего не угрожало.
— Возможно, сама Мать Луна нас испытывает, — Урош похрустывает шеей и разминает плечи, — случайности никогда не бывают случайны.
— Да вы, мать вашу, философы, — Горан отпинывает банку с пути. — Если эту суку кто и привел к нам, то сам черт.
Глава 14