Биографически, и в то же время для всех и каждого, смысл этой темы понятен по аналогии с темой смысла жизни. Но в отличие от нее она не юношески романтическая, а род самоощущения человека средних, как минимум, лет. И, кроме того, юношеское мироотношение – все в мире возможного, ожидаемого и предвосхищаемого, а другое дело – отношение к происходящему как к данности. Мне кажется, что для каждого поколения отношение к судьбе меняется по мере того, как оно, поколение, входит в историю и культуру, и случайность обстоятельств личной жизни и произвольность в толковании этих обстоятельств сменяется ощущением воплощенности. Но не в смысле воплощенности собственных замыслов, а как чисто психологическое, очень субъективное отношение к себе и своим поступкам как к действительно совершаемым. Ассоциация и ответственность за собственные деяния здесь довольно внешняя, а что касается проблемы результативности деяний, то она также внешняя по отношению к теме, поскольку ставит в зависимость глубинные самоопределения умопостигаемого «Я» от общественной оценки результата.
Тем самым я отвлекаюсь от обычного, традиционного понимания судьбы как рока или фатума, того, что не может не произойти и есть нечто внешнее человеку, поскольку предначертано. Нам свойственно жить не вопреки судьбе, а скорее невзирая на нее. Свобода и судьба – альтернативы на уровне самоощущения. Я так часто говорю именно про ощущение судьбы, потому что в качестве психологической реальности она есть нечто иное, чем род знания, чем то, о чем можно узнать из книги или от знакомых. В качестве такой реальности она возникает в жизни каждого человека независимо от внешних событий его жизни и, по-видимому, со временем жизни видоизменяется или даже исчезает.
Мне также кажется, что так понимаемое ощущение судьбы тесно связано со «свободой от судьбы», хотя они и альтернативны. Это должно быть понято по аналогии с двумя близкими по смыслу высказываниями: «Крещение смывает печать созвездий» и «Личность есть форма свободы от собственной природы». Моя судьба есть «печать созвездий», моя природная предрешенность, и я живу с собой как с наследством, от которого нельзя отказаться. И в то же время я должен действовать в этих предлагаемых обстоятельствах, пытаться увидеть в них смысл. То есть искать этот смысл здесь и теперь, а не там и тогда, т. е. не считать себя, свою природную определенность чем-то случайным. Лишь тогда я самовоплощаюсь. В противном случае жизнь есть сон, фантазия, перебор возможностей и вариантов. По-другому можно сказать, что возникновение ощущения собственной судьбы есть свидетельство свободы от собственной судьбы. Судьба идет своим чередом, и нужно ее вершить, накапливая следственный материал для будущего Суда, поскольку свободен ты от своей судьбы или нет – это твое личное дело, но судить тебя будут по твоим делам в том смысле, насколько твои дела есть реализация твоей судьбы, твоей предзаданности. Поэтому так важно развивать чувство судьбы – чувство того, что следует поступать именно так, а не иначе, что твоя связь с миром людей, твое положение среди них требуют именно этого поступка и преступно менять свое отношение в мире, а следует, напротив, действовать исходя из него, поскольку, в конце концов, «дело не в этом» положении. Восхитительное чувство собственного «я» тождественно с чувством абсолютной твоей отделенности, а значит, и независимости от этого мира. Человек судьбы, как человек свободный от своей судьбы, смотрит на вещи, как «души смотрят с высоты на ими брошенное тело». Он есть человек в мире сем, и поэтому он имеет судьбу, и он есть человек не от мира сего – и поэтому он свободен.
Здесь возникает проблема знаков судьбы и их общей значимости. Чем суеверия как форма поведения человека судьбы в себе отличаются от поисков смысла события как формы поведения человека судьбы – для себя? Первый, слепо следуя традиции, толкует события, а точнее, не толкует, а обозначает себя и свои действия и тем самым становится «тем» или «кем», в качестве кого он себя поименовал. И такого рода «знание знаков судьбы» есть знание – для всех. Оно сообщаемо, понимаемо и обсуждаемо. Знанием о суевериях можно делиться. Оно может стать (и стало в нашем поколении) популярным, как, например, гороскопы. Для человека, свободного от судьбы, знак судьбы (все тот же кирпич, упавший с крыши) есть знак только для него. Он сам, его совесть, со всей определенностью подскажет, есть ли это событие случайное и следует безразлично пройти мимо либо это кара за содеянное и греховное либо дар. (Последнее всегда сомнительно.)