***
В единое целое Гарри собирался долго и болезненно.
Между жесткими приступами рвоты и стихийными выбросами магии, Поттер пытался сообразить, что произошло и что с этим делать.
Он был в лесу. В том лесу, который ещё долго виделся ему во снах, и чьи кочки, коряги, тропинки, пролески он знал так пугающе хорошо.
Лес Дин был не самой близкой локацией к дому на Гриммо. Такие отклонения в якорной точке сообщали о том, что в этот раз скачок был дальним. И если быть откровенными, то отметим, что артефактору стало страшно. Очень.
Его прошлое - как и прошлое всего его поколения - трудно назвать приятным местом для прогулки.
Его снова стошнило.
Дождавшись, когда организм отлихорадит и магия нормализуется, Гарри аппарировал в «Дырявый Котел» - место, где проще простого было собрать информацию о времени и событиях нового настоящего.
И, да, путешественнику ещё до чёрта хотелось выпить.
***
Гарри лежал на одноместной кровати в одном из номеров «Дырявого Котла». Где-то за дверью шуршала метла, снизу доносился звон стаканов и чьё-то бодрое гоготание.
За окнами расцветал 1977 год. Когда реддловская каша заваривалась в первый раз, когда родители ещё были живы. Как и Сириус. Как и Ремус. Как и прорва других людей, чьих имён сразу и не перечислить.
Где-то в другой штанине времени день тоже катился к закату. Тишина снова овладевала уже-не-блэковским-Гриммо-12. Гермиона, наверно, потеряет сон на сколько-то дней или даже недель. Рон нажрётся, как он нажирается только на дату смерти Фреда. Магический мир, возможно, справит траур по пропавшему без вести Герою...
Сможет ли он вернуться? Кем он вернётся, если этот путь потребует десятилетий? И будет ли смысл возвращаться?..
Гарри смотрел в потолок.
В голове было очень пусто. Ни о каком принятии каких-либо решений не могло идти и речи. Третье правило путешествий во времени - не торопиться. Но если что-то и нужно было сделать железно - так это написать Дамблдору.
В конце концов, если тот и не подскажет ему, что делать, так хотя бы даст работу - на дворе ещё лето, Гарри как никогда надеялся на то, что очередной профессор по ЗОТИ отъедет от проклятья, освободив место нуждающемуся. Монет у него осталось не так много, да и эксперименты по работе над маховиком абы где не проведёшь.
Написав директору Хогвартса сдержанное письмо, с просьбой о личной беседе, он чувствовал, как кишки перекручивает ощущение бесконечной беспомощности и ужаса.
Чёртовы тридцать лет. Чёртов плоский круг времени.
***
Ответ-приглашение в Хогвартс прибыло уже к вечеру.
Артефактор решил встать с койки и спуститься вниз - пора уже показать местным доходягам, как потерянные на тропах времени Герои умеют хлестать шотландский огневиски. И видит вся Великая Четвёрка, у него есть вагон поводов для этого!
Подмигнув первой же миловидной ведьмочке, он заказал себе бутылку - надо же с чего-то начинать вечер.
...Заползая по лестнице в номер, Гарри с сожалением ощущал, что та пустота, которая поселилась в нём после выброса из своего времени, осталась нетронутой алкоголем.
С некоторым дерьмом просто придётся научиться жить. Опять.
***
- Я рад, что мы так скоро с вами встретились, мистер Поттер.
Пронзительные глаза директора глядели на Гарри.
Тот не стал отводить глаз, в конце концов, так будет проще - и нырнул прямо навстречу разворачивающейся легилиментной сетке Дамблдора.
Одно дело за раз
К своим двадцати семи годам (восемь из которых его пытались убить разными противоестественными способами), Гарри точно представлял свои слабости. К ним относилась окклюменция, устные повествования и холодный расчёт. Конечно, список был длиннее, но Поттер просил нас не углубляться в описания.
Так что активируя приложенный к письму одноразовый порт-ключ, он уже знал, что всё покажет Дамблдору сам, безо всяких слизеринств и попыток двойной игры.
Он стоял перед директором с открытым коридором памяти: начиная от первого письма-приглашения в Хогвартс и заканчивая их беседой на Том-Самом-Вокзале. После Поттер отрывками показал Победу, речь у могилы Дамблдора, восстановление Хогвартса, портрет Снейпа - и океан траурных флагов, которые, казалось, не опускались целый год.
- Гарри, мой мальчик...
Дамблдор как-то сразу осунулся и постарел. Он бессильно осел в наколдованном кресле; такое же появилось и за спиной гостя.
- Как же я ошибался...
Не этой реакции ждал путешественник, ой не этой...
Гарри не смел даже пошевелиться; да он и подумать не мог, чтобы устроиться в мягком фиолетовом кресле поудобнее, всё словно кололо его, сам воздух и каждый предмет из окружения. Как не пытался артефактор думать об океане и держать себя в руках, живот предательски подводило. От уверенного и относительного спокойствия первых минут встречи не осталось и следа. Почему-то он был уверен, что директор усмехнётся в бороду, хитро поглядит на него из-за очков-половинок - и даст ему план действий... Поттер, ты идиот. Клинический, неизлечимый идиот.