Во время таких отработок, конечно, особо не поговоришь. Не так-то просто соскребать застаревшую бурду от стенок котлов, особенно без помощи магии. От средства «Миссис Чистикс» свербило в носу, а руки жгло даже через перчатки; пот заливал глаза.
- Что думаешь о профе? - Подал голос Бродяга от очередного котла. Для него подобные отработки всегда были пыткой, хоть Сириус никогда бы не сознался в этом. Тот с блэковским упорством продолжал бы разговор, даже если бы под котлом развели огонь.
Джим не знал точно, что ответить на вопрос друга. С Томпсоном точно всё было... сложно. Записи о путешествиях в коридорах времени захватывали дух, а фамилия «Поттер» над точкой с профессором наводила на такие мысли, что голова шла кругом. Проф - его родственник? Его предок? Кто?
Посоветоваться с родителями он не мог - смешно было даже думать об этом. «Дорогой отец, мой профессор ЗОТИ, кажется, наш родственник из прошлого». После этого маменька наверняка вызовет кого-нибудь знакомого из Мунго...
Освободились ребята только к вечеру. Джеймс чувствовал себя - к своему же удивлению - просто отменно. Рутинная и грязная работа напрочь отшибла мысли о разбитом сердце. Мысли о профессоре Бродяга предложил тоже пока отложить. Он предложил к Рождеству попросить родителей пригласить Томпсона на праздничный ужин. Пусть мистер и миссис Поттер сами посмотрят на гостя.
Вернувшись в общую гостиную, Джеймс наколдовал красивое объявление об отборочных вечером в среду. Сириус дополнил его звуками беснующихся трибун; периодически из объявления вылетали маленькие копии бладжеров, сталкивающихся друг с другом, и рассыпающихся разноцветными искрами.
Вокруг доски сразу же образовалась толпа; особенно много было мелюзги - им в радость было любое волшебство. Сириус улыбнулся зрелищу и задорно подмигнул Джеймсу. Сохатый улыбнулся в ответ - и тому тёплому чувству, что может расцвести только от ощущения родных стен.
Ночью, когда всё стихло, парни вновь ускользнули навстречу тёмным коридорам. Нужно было добраться до кухни, взять побольше шоколада - и добраться, наконец, до Лунатика.
Эльфы, как обычно, с радостью выдали бы им и тонну шоколада; маленькие существа пытались накормить и самих Джеймса с Сириусом, но ребята были быстры.
До Больничного крыла они добрались спокойно. Джим хотел было подойти и к кровати Лили, но Бродяга вовремя его одёрнул.
Из-за ширмы в конце общей палаты лился тёплый свет. Рем, видимо, достаточно оправился, чтобы уткнуться в обожаемые книжки.
- Бу!
Друг от неожиданности даже дёрнулся, но через секунду уже облегчённо улыбнулся друзьям, стягивающих мантию-невидимку.
- Клоуны!.. - Он с благодарностью принял десяток шоколадных плиток, который протянул ему Джеймс. - Соскучился без вас. Если бы не Пит, вообще остался бы отрезанным от мира.
Ремус поинтересовался у Сириуса, как сейчас Питер и как у них дела после дуэли.
Джим удивленно уставился на Бродягу. Друг ни слова не сказал об этом, хотя это должно было быть событием века: дуэль между Мародёрами!..
- Забей, Сохатый, уже всё хорошо, - в своей манере улыбнулся Блэк. - Я даже успел об этом позабыть.
Поттеру захотелось кинуть одной из Ремовских книг в этот самодовольный прямоходящий комок блэковства; завязалась шуточная возня.
Хорошенько подумав, Джеймс решил, что не будет сейчас рассказывать Лунатику об их с Бродягой взломе профессорских покоев. Так что ребята продолжали беседовать обо всём и ни о чём одновременно, словно чувствуя желание друг друга не поднимать никаких серьёзных тем.
Пробуждение
- Гарри... Гарри Поттер...
Он стоял посреди осиновой рощи. Синий сумрак заливал всё вокруг, превращая силуэты деревьев в неведомых чудовищ; стелящийся по земле туман то и дело заставлял Гарри дёргаться - ему мерещилось, что некто двигается во тьме. Стоять неподвижно не было смысла - и он пошёл вперёд, отгоняя липкое чувство страха перед неизведанным.
Из-за туч показалась подернутая дымкой Луна. Её бледные лучи выхватили из тьмы угол зеркала, стоявшего недалеко от артефактора, прямо между осин. Игнорируя внутренний крик, Гарри двинулся прямо к нему. На удивление, его поверхность не отражала мага и ночную рощу: внутри он видел коридор древнего замка, посреди которого лежала в луже чёрной крови рыжеволосая женщина. Её лица не было видно, она напоминала одновременно и молодую Лили, и его мать, и Джинни.
Он стоял перед зеркалом, пытаясь понять, какие чары наложены на него, но он не чувствовал магии, да и палочки его не было на привычном месте. Не отдавая себе отчёта, Гарри дотронулся до гладкой и холодной поверхности - и зазеркальный мир тут же покрылся рябью, утягивая артефактора в свои глубины.