Танейдо, прижимая к себе футляр с виолончелью, спускался по ступенькам на палубу с того возвышения, где проходили репетиции. Дирижер, хоть и отпустивший их сегодня на отдых, выглядел недовольным и провожал музыкантов тяжелым немигающим взглядом. Решив не заморачиваться на перепады настроения альфы, виолончелист решил сегодня просто отсидеться в каюте и, может быть, почитать. Вокруг было слишком много людей, среди которых он чувствовал себя не очень уютно, и чувство это усиливалось волнами любопытства, исходящего от них. Интересно, у остальных такие же ощущения, или это просто его специфическое восприятие?
- Простите, мистер, это у вас контрабас? – мальчишка-уборщик робко приблизился к Танейдо.
- Виолончель, - вежливо ответил тот, пытаясь обойти загородившего проход любопытствующего элемента.
- А долго на ней учиться играть? – спросил настырный парень.
Танейдо остановился и внимательно посмотрел на говорившего. Волосы непонятного цвета, который люди называли русым, собраны в короткий хвостик сзади, а спереди более короткие прядки обрамляют скуластое лицо с упрямым подбородком. Нелепая бордовая кепка и синий комбинезон, и такая же куртка. Светло-серые глаза, смотрящие с надеждой. Почему он решил, что в странной радужке с не менее странным круглым зрачком именно надежда, Танейдо не знал, но почему-то захотелось ответить.
- Долго. Сначала музыкальная школа, потом училище, - сказал он, наблюдая, как вытягивается лицо парня, - но это, если хочешь профессионально музыкой заниматься, а для себя можно и за пару лет освоить. Наверное, - поспешил добавить музыкант.
- Спасибо, - убито сказал уборщик, отворачиваясь и собираясь уходить. - А вы сегодня еще будете репетировать? – задал он вопрос напоследок.
- Нет, ты же слышал, сегодня отдыхаем, - Танейдо не понимал, зачем поддерживает разговор с этим... Человеком. – А у тебя бывают выходные? – он вдруг вспомнил, что почти все время, когда они репетировали, парень крутился рядом, что-то начищая и надраивая.
- Да зачем они мне здесь-то? Тут же вообще делать нечего. Я потом лучше где-нибудь в порту отгуляю, - пожал плечами тот.
- Ну, у нас выбора нет, мы бы тоже с удовольствием погуляли на берегу, только тут нет ничего, - пожаловался Танейдо.
- Мы скоро будем проходить мимо небольшого острова, можно попробовать уговорить капитана…
- И что там на этом клочке суши делать? – вмешался в разговор Алеф, который не мог уйти, потому что эта парочка перегораживала единственный выход, а перелезать через ограждение, пусть и веревочное, было несолидно для уважающего себя дирижера. Впрочем, большая часть оркестра тоже не могла пройти и терпеливо ждала, когда эти двое наговорятся.
- Он красивый вообще-то, - пожал плечами юнга, - и там еще есть водопад, который исполняет желания. Надо только загадать и искупаться.
Большего бреда Алеф в своей жизни не слышал. Люди очень странные существа, придумывают приметы, потом верят в них. Он помнил, какое недоумение вызывали в нем во времена ученичества его одноклассники и потом одногруппники, правда, уже в меньшей степени. Их приметы про черных кошек, например, переходящих дорогу, и необходимость плевков через левое плечо в связи с этим вводили в ступор. Зачем? Он никогда не мог понять, какая может быть связь. Кроме этого, наиболее распространенного суеверия, существовали и другие, не менее глупые, но люди, кажется, свято в них верили, так же, как и в несчастливые цифры, числа и дни недели. Что плохого может быть в числе тринадцать? Некстати вспомнился фразеологизм про тридцать три несчастья.
Отогнав от себя навязчивые мысли, Алеф с удивлением понял, что его подопечные радостно обсуждают экскурсию к пресловутому водопаду. Как дети малые, право слово, им хоть палец покажи - заинтересуются.
Попытавшись объяснить оркестрантам, что поездка на остров - это глупая затея, он, как альфа, первый раз столкнулся с упрямством омег. Нет, они вроде бы согласились с его доводами, но выглядели при этом такими убитыми, что дирижер почувствовал себя мерзавцем, решившим отнять у детей игрушки. Плюнув на все и решив, что пусть лучше они будут все вместе и под присмотром, он отправился разыскивать капитана.
Уломать капитана оказалось несложно. Он имел представление об оборотнях в целом и омегах в частности, поэтому, слегка поломавшись для порядку, он выделил и транспорт, могущий довести весь оркестр до острова, и человека, который мог управлять катером.
- Уго возьмете с собой? А то уж он весь извелся, так мечтал попасть на этот чертов водопад. – спросил капитан у альфы, который не сразу сообразил, что речь идет про уборщика.
- Возьмем, - скрепя сердце, согласился Алеф, со всей безнадежностью понимая, что отказаться от сомнительного удовольствия нянчиться еще и с человеческим детёнышем не удастся.
- Отлично, - хлопнул капитан большой ладонью по столу, - тогда через час всем быть готовыми.
Остров оказался и впрямь очень зеленым, почти сказочным. Чуткий слух оборотней улавливал бурную жизнь лесных обитателей, начиная от каких-то сверхактивных и трескучих насекомых, которые шуршали в траве, бодро скача с места на место, и заканчивая притаившимися в ветвях и настороженно замершими мелкими млекопитающими.
Первый помощник, которого отрядили в качестве капитана катера для доставки экскурсантов на остров, идти с ними отказался наотрез, поглядывая на небо и говоря, что ему надо отвечать за вверенное транспортное средство и что ждет он их всех через три часа, чтобы вернуть обратно на лайнер. И даже припугнул, что опоздавших ждать не будет, придется таковым вплавь добираться.
Танейдо так и не понял, пошутил человек или был абсолютно серьезен, иногда юмор людей был недоступен для понимания оборотней.
Путь до водопада занял около часа. Никакой дороги или тропинки не было даже и в помине, но не найти искомое было бы сложно – шум его долетал даже до берега моря. По крайней мере оборотни его слышали отлично. Негромко переговариваясь и поддерживая друг друга, омеги ловко перепрыгивали с камня на камень. Танейдо посмотрел на неуклюжего уборщика, который уже не первый раз умудрился упасть, поскользнувшись на склизких и зеленоватых от влажности камнях. Сначала омега просто подавал ему руку время от времени в наиболее сложных местах, но поняв, что это бесполезно, перестал выпускать из своей хватки предплечье парня вообще.
- Спасибо, - поблагодарил Уго Танейдо, когда они вышли уже непосредственно к месту, где со скалы извергался вниз небольшой водопад, образуя у подножия нечто вроде озерца-чаши, возникшего за долгие годы под воздействием тысяч тонн воды, упавших сверху.
Омеги, как дети, стали скидывать с себя одежду, однозначно намереваясь купаться. Даже Алеф улыбался, слушая их смешки и подначки.
- Они что, голыми купаться будут? – шепотом уточнил уборщик, с удивлением рассматривая обнаженных оборотней.
- Ну да, а что такого? – удивился Танейдо, не находя никакого криминала в таком поведении.
Парень замолчал, с интересом разглядывая омег, которые по мере раздевания оказывались в воде, где тут же начинали брызгаться и дурачиться.
- Ты пойдешь? – спросил его виолончелист, выпустив, наконец, руку парня.
- Н-нет, купаться не буду, только умоюсь, - ответил юноша, начав осторожно пробираться к воде и стараясь обходить расшалившихся оборотней стороной, ему не хотелось потом щеголять в мокрой одежде.
Алеф выбрал местечко в разумном отдалении от подопечных. Чуть в стороне, там, куда не долетали водяные брызги ни от низвергающейся воды, ни от внезапно впавших в детство омег. Отсюда было хорошо видно всех и каждого, и пока альфа раздумывал а не умыться ли ему холодной водой, загадав какое-нибудь совершенно несбыточное желание, чтобы доказать несостоятельность всяких верований невесть во что, судьба в виде неуклюжего человечка решила все за него.