Просто я волнуюсь перед предстоящим симпозиумом и решил походить здесь немного, привыкнуть к обстановке. Неужели не понятно?! Так и объясню. Если что.
Вечером я решил заслуженно расслабиться, тем более, что Операция назначалась только через четыре дня. По определенным причинам в ночной бар Виллидж-Холла я не пошел, а направился в небольшой китайский ресторанчик, расположенный неподалеку от автовокзала. Терпеть не могу азиатов, но их кухня меня прикалывает, да и толика экзотики не помешает.
Посетителей было немного. В основном лысеющие конторские служащие с растущим животиком, охмуряющие молодых и неопытных студенток, да семейная парочка с непоседой-сорванцом с ярко-рыжей шевелюрой, конопатым с ног до головы. Его худющий флегматичный папаша, педантично засовывающий в рот пучки какого-то салата, был блондином, а мамаша — что-то невообразимо фиолетовое. Она безуспешно пыталась вскрыть упорную устрицу, бормоча себе под нос явно нехорошие слова. Пацан на некоторое время уставился на меня, перестав с садистским наслаждением ковырять вилкой в огромной рыбине, уже потерявшей всякие очертания, но, так как я не стал излишне провоцировать его любопытство и уселся за самым дальним столиком, безнаказанно продолжил экзекуцию.
Ко мне сразу же подскочил китаец-официант в традиционном одеянии, с подхалимной улыбкой протягивая меню. Его дегенератская рожа мне сразу не понравилась.
— Я говорю только по-английски, — заявил я таким тоном, каким слабоумному объясняют самые элементарные вещи.
— О, конечно, конечно, достопочтимый сэр, — затараторил тот с типичным бруклинским акцентом, — добрый вечер, сэр! Рад вам сообщить, что сегодня в честь дня рождения нашего шеф-повара на все блюда у нас скидка двадцать пять процентов, а на некоторые и все сорок! Приятного аппетита, сэр!
Он застыл, словно древнее пекинское изваяние, а я принялся разглядывать меню, косясь на соседний столик, за которым скучала довольно эффектная крашеная блондинка в красном облегающем платье. С гигантским вырезом, в котором виднелось большое сверкающее колье, наверняка фальшивое. Дамочка с моим приходом оживилась, отчего я сделал вывод, что она свободна и этой ночкой совсем не прочь порезвиться на мягкой кровати в моем обществе и с моим кошельком. На ее столике присутствовало лишь недоеденное пирожное и высокий, уже пустой бокал с изгрызенной белоснежными точеными зубками соломинкой.
Я сделал заказ, не забыв и про блондинку в красном.
Через минуту передо мной поставили шотландское виски и салаты, а ей преподнесли шампанское в корзине со льдом. Мамзель вовсе не удивилась, а, благодарно улыбнувшись мне, грациозно встала, приблизившись ко мне.
— Вы позволите? — низким бархатистым голосом томно произнесла она на плохом английском.
В воздухе повеяло тонким ароматом дорогих духов.
— Разумеется, — я явил на свет свою голливудскую улыбку, чуть было не взвыв, как мартовский кот, — как можно позволить скучать сегодня вечером такой обворожительной даме и в таком прекрасном месте?
Она едва заметно скривила свое хорошенькое личико, усаживаясь напротив меня. Я тем временем перенес ее шампанское на наш столик.
— Если честно, — несколько растягивая слова, произнесла она, — мне здесь не очень нравится, — она покосилась на рыжего сорванца, который уже в открытую пялился на нас. Блюдо с несчастной рыбиной куда-то делось. — Есть местечки и получше.
Я рассеянно кивнул, откупоривая бутылку. Хлопнула пробка, и пенистая жидкость полилась в фужеры.
— Можно будет отправиться и туда, — сказал я, поднимая бокал. — За тебя, красавица!
— За вас, — проворковала она, чокнулась со мной и немного пригубила, тщательно облизав после этого свои пухлые губы.
На нас, кроме пацана, никто не обращал никакого внимания.
— А вы иностранец? — для пущей страстности она округлила глаза, обведенные разноцветными тенями и подперла голову руками, наивно собираясь слушать мой долгий увлекательный рассказ. — Меня зовут Тинки. А вас?
Я таинственно сощурился ей, словно Джеймс Бонд и, насколько можно было, развалился в плетеном креслице.
— Зови меня… Бобби, — сказал я.
— Неужели? — она округлила глаза еще больше.
Зря, детка, стараешься выглядеть большей дурой, чем ты есть на самом деле…
— Я из Кейптауна, слышала о таком месте?
— Так вы англичанин? Помню, как я плакала, когда погибла бедняжка Ди… Вы считаете, это международный коммунистический заговор?