Скривившись, Дейдара всё-таки процедил:
— Если быстро.
— Зависит от ответов, — парировал Рейнальд неожиданно твёрдо и указал на обычно пустующий кабинет в нескольких метрах по правую сторону. — Рабастан?
— С учётом окраса вашего настроя, Рейнальд, Майкл, я полагаю, обсуждению предпочтительно быть не один на один, — обманчиво мягко вступил в разговор Эшли.
— Разве что малыш Рей развил любовный интерес и хочет спросить у меня совета, — хохотнул Рабастан, отчего Рейнальда аж передёрнуло.
— Ты последний человек, к которому я бы обратился с подобным.
— Я тебе это припомню через пару лет, — бодро пообещал Лестрейндж. — Но вообще, Эшли прав. Идёмте, потолкуем все вместе. Не хочу, чтобы Поттер и Холмс сцепились в моё отсутствие.
Они вошли в класс, и Рабастан наложил на двери и стены некоторые барьеры; наблюдая за пассами его палочки, Рейнальд даже отвлёкся от мысли о его возможном участии в нападении на Хинату и уважительно кивнул. Итачи подумал, что так можно оценить достойную технику врага, прежде чем обрушить на него всю силу собственного ниндзюцу.
— Ну, Рей, что за срочность? — закончив колдовать, спросил Рабастан. Эшли присел на одну из ученических парт и скрестил руки на груди. Дейдара остался у двери, следя преимущественно за Итачи. Он наверняка гадал, что именно — не глобальная цель, она очевидна, а аспекты — заставило Итачи объединиться с Рейнальдом. Судя по едкой ухмылке, нафантазировал подрывник много чего.
— Хлоя Бенсон.
— О, так всё-таки любовный интерес?
— Нападение на неё, — Рейнальд сцепил руки за спиной, и Итачи видел, как тонкие пальцы принялись поглаживать кончик закреплённой в правом рукаве палочки. — Тебе известно о нём?
— Именно от его расследования вы нас в данный момент и отвлекаете, — сообщил Рабастан, за что удостоился выразительного цыканья подельников. — Да блядь, задрали, конспираторы хреновы!
— Вот уж кто находка на шпиона, — процедил Дейдара и покосился на Мальсибера. — Не тяни взрывопотама за вымя. Говори прямо, что хотел.
Мазнув по нему взглядом, Рейнальд обратился к Рабастану:
— Ты напал на Хлою?
— С чего бы мне нападать на неё?
— Откуда мне знать? — передёрнул плечами Рейнальд и вновь перешёл в атаку: — Как ты объяснишь тот факт, что на неё наложили ваши родовые чары?
— Что?! — Рабастан, казалось, искренне опешил, Дейдара свёл к переносице брови, Эшли часто заморгал. — Быть такого не может!
— Может. По описанию Хлои мы нашли эту модификацию Удушающего, разработанную твоей семьёй, Лестрейндж, — отчеканил Рейнальд.
— Мальсибер, я что, похож на долбоёба? В дуэли я могу приложить противника родовыми, да, но чтобы из засады ими кидаться, явно указывая на себя — это вообще надо мозгов не иметь!
— Он этого не делал, — вмешался в разговор Дейдара. — Не мог, и Хлоя это подтвердит.
— Или он изменил воспоминания Хлои, а ты лжёшь, прикрывая напарника, — парировал Итачи, однако исключительно из нежелания соглашаться с подрывником без дополнительной аргументации с его стороны, с расчётом выведать, что успел выяснить сам Дейдара. Так-то Итачи признавал: довод Рабастана весом. Откровенным идиотом Лестрейндж не выглядел.
Дейдара заскрежетал зубами, но словно бы понял, чего хочет Итачи. Не обрадовался этому, конечно, — Итачи видел борьбу в его взгляде, — однако заставил свою гордость временно смириться ради общей выгоды. Повернувшись к приятелю, Дейдара спросил:
— Рабастан, ты учил кого-нибудь этим чарам?
— Нет, разумеется, — скривился Лестрейндж. — Здесь хотя бы Мальсибер должен понимать, почему.
— Такие вещи не принято выносить из семьи, — процедил Рейнальд, едва сдерживая себя, чтобы не броситься на старшекурсника.
Его эманации ненависти Рабастан начисто проигнорировал, волком глядя на Дейдару, на что подрывник коротко, почти с извинением улыбнулся и хлопнул его по плечу. На удивление, это слегка расслабило Лестрейнджа. А вот Эшли, весь разговор сохранявший учтиво-спокойное выражение лица, неожиданно занервничал.
— Семья… приобретает порой расширенное понятие, не правда ли?
— Что ты хочешь этим сказать, Эш? — снова набычился Рабастан.
Эшли дипломатично улыбнулся ему, поправил очки.
— Как далеко твой брат мог зайти в попытках произвести впечатление на свою мисс Блэк?
— Руди ради Беллы? — Рабастан сперва вскинул бровь в сомнении, но после задумался, и его лицо досадливо вытянулось. — Ладно, далеко. Ну и что из того? Белла больше не в школе — хвала Слизерину, — а Цисси вряд ли бы заинтересовалась боевыми чарами, даже если бы Белла решила их сестрице преподать.
— Но ведь в Хогвартсе сейчас находится не только сестра Беллатрисы.
— Кузены, — нахмурился Мальсибер.
— Мелкие Блэки? — губы Дейдары разошлись в оскале, полном довольства. Его радовало наличие цели.
— Не только, — возразил Рейнальд, на высоком лбу которого собрались морщины от мрачных мыслей. — Ещё Эван Розье.
Парни обменялись взглядами.
— Рег сразу нет, — проговорил Рабастан, потирая шрам на брови. — Он садового гнома Экспульсо шарахнуть не может, не то что потенциально смертельным проклятием в живого человека.
— Сириус… мог, — подумав, признал Дейдара. — Только не Хлою. Меня.
— Почему бы? — удивился Рабастан. — Мне показалось, он большой фанат твоего братца.
— А чем это не причина? — хмыкнул Дейдара, в котором варилась некая в корне недобрая мысль. Это заметил не только Итачи.
— Ты слишком многое возомнил о своей значимости для мироздания, Поттер, — бросил Рабастан, пихнув его в бок. — К тому же, Белла и Сириус не ладят от слова «совсем»…
— Зато Эвана она обожает, — закончил за него Рейнальд и побледнел.
Задумавшись, Итачи признал, что из троих кузенов Беллатрисы Лестрейндж, урождённой Блэк, лишь у Эвана Розье хватило бы сил и внутренней жестокости, чтобы сотворить подобные чары.
— Значит, нужно поговорить с Эваном, — подытожил Эшли. — Если наша теория верна.
— Я не вижу других объяснений, как мои родовые чары могли быть применены в Хогвартсе без моего участия, — сказал Рабастан. Неуловимым движением достав из держателя палочку, он принялся покручивать её между пальцами.
Дейдара потёр висок.
— Я только одного не понимаю. С хера ли б Розье напал на Хлою? Да, этот ушлёпок суётся порой к маглокровкам, но мне казалось, Лили и Снегг — его любимые цели.
— Ты прав, — в кои-то веки подрывник задал абсолютно верный вопрос, и Итачи счёл не лишним отметить это событие. Дейдара стрельнул в него колючим взглядом, но смолчал.
Рядом с Итачи Рейнальд тяжело вздохнул, заставив Учиху и внимательного подрывника повернуться. Мальсибер выглядел несчастным.
— Рейнальд?
— Это… могло быть из-за тебя, Майкл, — впервые Рейнальд обратился к нему по имени, словно в попытке смягчить тяжесть сказанного. Однако Итачи это не проняло: он лишь строже посмотрел на одноклассника, и Рейнальд тихо продолжил: — Я не знаю, как именно они связаны, но факты таковы: с самого начала учебного года внимание Эвана сосредоточено на тебе; он сознательно не конфликтовал с тобой, даже Уолтера осаждал; также у Эвана какое-то поручение от Рудольфуса, — Рейнальд бросил опасливый взгляд на Рабастана, при упоминании брата крепко стиснувшего волшебную палочку.
— Еби его гиппогриф! — натурально обиделся Рабастан, и Эшли незамедлительно шикнул на него:
— Басти!
— Вот как, — проронил Итачи, сверля Мальсибера взглядом.
Это был лучший момент, чтобы дожать парня — Итачи сделал шаг, но раньше него Дейдара без предупреждения с силой впечатал Рейнальда в стену и сжал, фиксируя, горло. Мальсибер попытался выхватить палочку — Дейдара предупредил это движение, ударив его по руке, после чего сам завладел оружием врага и, не отпуская шеи, ткнул кончиком палочки Рейнальда ему же в рёбра.
— Я не верю в то, что больше ничего ты не знаешь, мм, — прошипел он Мальсиберу в лицо. От подрывника отчётливо разило опасностью и нереализованным желанием боя. В этот раз Итачи был полностью на его стороне, а потому словно невзначай встал между бывшим коллегой и взволнованно окликнувшим Дейдару Эшли. — Говори, иначе я придушу тебя безо всяких чар.