— Почему вы оказались сегодня у Гремучей ивы?
— Потому что увидел, что туда идёт Джеймс.
— А что он там делал, на ваш взгляд?
— Пытался нарваться на неприятности, — Дейдара вновь начинал закипать. Пусть старый хер отъебётся! Нужно пойти проверить, усвоил ли Джим урок.
Почти минуту Дамблдор молчал. Лестрейндж говорил, сильному легилименту на близком расстоянии даже не требуется зрительный контакт, чтобы уловить оттенки эмоций, переполняющих собеседника. Сасори-но-Данна называл это эмпатией и относил к высшему порядку сенсорики. И Дейдара прекрасно понимал, что откровенно палится перед директором, неспособный взять клокочущую в груди ярость под контроль.
— Вы знаете о маленькой тайне мистера Люпина, верно?
— Не такой уж маленькой, — возразил Дейдара. Он не питал иллюзий, что директор может быть не в курсе его собственного расследования в прошлое полнолуние. Расследования, в ходе которого Дейдара пробрался в лаз под Гремучей ивой и увидел трансформацию Римуса во всей красе.
Приволочь в школу оборотня… Ебануться.
Дамблдор вздохнул и отошёл к одному из столиков. На нём стоял Проявитель врагов; такой был дома у Карлуса, и Дейдара понимал, что тёмные силуэты в отражении — не к добру.
— Я хотел, чтобы у Римуса появились друзья, знающие о его болезни, — негромко заметил Дамблдор. — При этом ни я, ни он не можем никому о ней рассказать — многие принесли Непреложные обеты, чтобы Римус получил возможность учиться в Хогвартсе. Вы знаете, что такое Непреложный обет, Дэвид?
— Меня не обеты заботят, а то, что мой брат подвергся сегодня опасности, сэр, — проговорил Дейдара, не ведясь на его сострадательно-тоскливый тон. — Если вы знали, что я выяснил правду о Римусе, не могли не знать, что Джим копает в ту же сторону, мм. Почему вы его не осадили? Вам мало истории с Бенсон, нужен-таки в школе труп?
— Дэвид, прошу вас, выбирайте слова, — проронил Дамблдор, но на Дейдару это произвело мало впечатления. Он уже закусил удила.
— О, поверьте мне, профессор, это я ещё выбираю! Но объясните, за каким таким… такой причиной вы позволяли студентам ошиваться рядом с логовом оборотня?
— Я хотел, чтобы у Римуса появились друзья, — повторил Дамблдор, и только со второго раза Дейдара его услышал. Разозлился лишь больше.
— Друзья-когтеточки?!
— Дэвид! — повысил голос Дамблдор, и вот тогда-то Дейдара осёкся — такой концентрат силы обдал его. — Прошу, не беритесь судить о ситуации, которую не до конца понимаете. Я принимаю вашу злость. Однако уверяю вас, что всё это время ситуация была под контролем.
— Под контролем? Хм! — усомнился Дейдара.
— Именно. В каждый период пребывания Римуса в Визжащей хижине дежурят домовые эльфы. Даже когда вы в прошлом месяце пробрались туда. Если бы только ситуация приняла дурной оборот, эльфы незамедлительно бы перенесли вас в замок. Таков их приказ.
Дейдара прищурился.
— А если бы я стал рассказывать однокашникам о том, что с нами учится оборотень?
— Я бы стёр вам и всем причастным память, — спокойно сообщил Дамблдор.
Откинувшись на спинку стула, Дейдара потёр переносицу, пытаясь как можно скорее соображать. Директор однозначно зафиксировался на идее «найти Римусу друзей». Станет Дейдара выступать — Дамблдор сотрёт ему память. Этого допустить нельзя ни в коем случае, как и в принципе его ковыряния в голове у Дейдары.
Как поступил бы Сасори-но-Данна на его месте? На ум пришла злая, как буря в пустыне, усмешка и капелька яда, скатывающаяся по лезвию. Н-да, не очень-то хороший Данна в этом мире помощник.
С какого-то хера в мысли прокралась Хината. То, как она вступилась за Розье, когда Дейдара хотел начистить ему рожу. Коноховская мягкость и дружелюбность, да? Или как там тот крикливый джинчурики говорил…
Если подумать, маленький оборотень ведь — это почти что джинчурики в контексте данного мира: средоточие силы, агрессии и злобы, которые необходимо взять под контроль. Тогда его можно использовать как оружие. Так говорил старик Цучикаге, поясняя Дейдаре, почему в Иве и Кумо будущих джинчурики выбирают столь тщательно и преимущественно из родственников Каге, взращивают столь целенаправленно. Объясняя ученику, что один из важных пунктов воспитания хорошего джинчурики — его интеграция в социум, взращивание в нём преданности и любви к Каге, селению, людям.
Подобными соображениями руководствуется и Дамблдор?
— Вот что, — наконец сказал Дейдара, и Дамблдор наклонился к нему с вежливым интересом. — Я возьму на себя обязательство дать Римусу общество, да. Позабочусь о том, чтоб он не был одиноким изгоем. Но взамен я хочу, чтобы вы оставили в покое Джима и не пытались больше приобщить его ни к каким своим планам. Пусть для вас Джеймс Поттер как бы перестанет существовать.
— Любопытное предложение, Дэвид, — ровно произнёс Дамблдор. — Однако я не совсем понимаю, чем оно обусловлено, — Дейдара не видел, но чувствовал проницательный взгляд его голубых глаз, вперившийся с чётким намерением докопаться до сути. — По каким причинам вы не доверяете мне? Флимонт вам что-то сказал?
От неожиданности Дейдара едва не дёрнулся. Поспешил задавить рефлекс, про себя восклицая: «Вот оно что!»
Дамблдор не воспринимал самого Дейдару как игрока, возможного противника. Его интересовал кукловод за спиной дерзкого второкурсника. Ведь дети часто бездумно повторяют за родителями.
Как же это резануло по гордости! Однако Дейдара не посмел ей поддаваться. То время прошло и умерло вместе с ним в другом мире.
Что бы сделал Сасори-но-Данна? Воспользовался заблуждениями врага на полную катушку.
— Отец… обеспокоен, профессор, — проговорил Дейдара через силу. — Я знаю, что вы пытаетесь его куда-то втянуть, и ему это совершенно не нравится. Но это ваше с ним дело, мм. А вот безопасность моего брата — моё дело. Без обид, директор.
— Какие тут обиды? — протянул Дамблдор, задумавшись.
Дейдара принялся ковырять обивку подлокотника. Он прекрасно понимал, что глобально так поднасрал Флимонту, и испытывал за это оттенок вины. В то же время считал: Флимонту хватит сил и ума, чтобы выкрутиться. В том, что Джим останется цел, если его не вывести из планов директора, Дейдара сомневался. Ведь Джим — малолетний придурок и мечтатель с большим и добрым сердцем настоящего гриффиндорского львёнка. Очень тупого и наивного львёнка, но всё же.
Далеко же, однако, Дейдара оказался готов зайти ради своего мелкого.
— Знаете, Дэвид, — наконец произнёс Дамблдор, — меня поражает ваше чувство ответственности и долга.
Дейдара поджал губы, чтоб не улыбнуться. Ах, как жаль, что Данна не дожил.
— У вас ведь тоже есть младший брат, сэр. Вы должны понимать.
— Понимаю, — в голосе Дамблдора промелькнули старчески-усталые нотки. Так сенсей говорил о потерях, которые не смог предотвратить.
— Так мы с вами договорились? — уточнил Дейдара.
— Да, — наклонил голову Дамблдор. — Однако я потребую от вас принести обет, Дэвид.
— Двусторонний, — упёрся Дейдара, зная, что испытывает удачу. Но всё же он — сын Флимонта Поттера; того самого, который по некой причине очень нужен Альбусу Дамблдору.
Выходя четверть часа спустя из кабинета директора, Дейдара думал, что должен как можно скорее написать отцу. И надавать подзатыльников Джиму. И начать изучать окклюменцию.
А ещё неким образом подружиться с маленьким оборотнем.
Комментарий к Глава 34. Тайна Римуса Люпина
Главы выходят редко, потому что у меня очень много работы и получение PhD в процессе.
========== Глава 35. Министерство магии. Часть 1 ==========
Бывают такие дни, когда просыпаешься с мыслью: сегодня непременно случится что-то хорошее! Именно с таким ощущением открыл глаза Брайан Поттер в пятницу перед пасхальными выходными.
За окном его небольшой квартирки простирался Косой переулок, умытый ночным дождём, позолоченный отражёнными в каплях солнечными лучами. Брайан махнул рукой, распахивая створки и впуская в комнату прохладу, запах свежей выпечки из булочной на первом этаже и цветущей под окном сирени, звуки радио из дома напротив.