Гринграссу новость заметно не понравилась — он скривился неприятно, но и с оттенком волнения.
— Барьеры? — тихо уточнил он.
— Джон говорил мне, что их не ставит — только двери да окна запирает чарами, — так же тихо ответил Брайан, скрыв и себя Дезиллюминационным. В сумраке эти чары были идеальны для отвода глаз. — У них с женой много друзей-маглов, их девочки ходят пока в простецкую школу и часто играют с соседскими детьми.
Рафаэль кивнул и на этот раз первым высунулся из убежища. Направился он к задней двери. Держа наготове палочку, Брайан прикрывал спину напарника, попутно наводя маглоотталкивающие чары. На всякий случай.
У задней двери они остановились. Свет в этой части дома не горел, внутри было тихо, не считая крика телевизора. Кто же слушает на такой громкости? Обводя внимательным взглядом улицу, Брайан без надежды надеялся, что у Джона гостит какой-нибудь тугой на ухо пожилой родственник. Пасха же!
Рафаэль тем временем возился с замком. У него была магическая отмычка, и Мерлин, что с напарниками сделает Крауч, если узнает, что они с её помощью вломились в дом коллеги! Впрочем, они у Крауча и так на плохом счету. Терять уже нечего.
Только бы всё было хорошо, только бы предчувствие врало!..
Щёлкнул замок, и напарники мгновенно поменялись местами. Брайан первым вступил в пустую тёмную кухню, Рафаэль прикрывал. Открытая дверь кухни вела в узкий коридор. Тот тянулся через весь этаж в холл, ответвлялся на лестницу, в комнаты.
— Гоменум Ревелио, — прошелестел Брайан так тихо, как только мог. Эти чары не имели невербальной формы каста. Жаль.
Отклик вернулся. Пусто.
— Никого, — шепнул Брайан, и Рафаэль очень тихо прикрыл за ними входную дверь. Пусть и могли себе позволить обратное, дальше напарники крались. Брайан ощущал, как чуть учащённо, но ровно и мощно бьётся его собственное сердце. Рафаэль позади дышал хрипло, прерывисто.
— Брайан…
— Молчи! Сглазишь же.
— Сглаживать уже нечего.
Телевизор орал из гостиной. Завернув в неё, Брайан не удержался от сдавленного стона.
Джон лежал у камина, голова проломлена о выступающий угол. Кровь на камине, брызги на светлых обоях, на фотографиях семьи, на гордо вывешенных на стену детских рисунках. Палочка — рядом с Джоном, переломлена надвое. В другой стороне на диване уложены, как куклы спать, светловолосые девочки-погодки с посиневшими лицами. Их мать — в кресле рядом, в уголке рта струйка крови, на коленях — выпавший из руки флакон. Палочка женщины — на ковре у кресла.
К горлу подступила тошнота. Брайан судорожно сглотнул.
— Участок. Барьер. Вызов.
— Да, — выдохнул Брайан и быстрым шагом вышел на веранду. Парадная дверь оказалась не заперта. В таких сонных магловских пригородах нечего бояться.
Брайана прошиб озноб, и он споткнулся, едва не упал. Сумев удержать себя, достал палочку, силясь унять дрожь в руках. Не получалось. Он закрыл глаза. Дышать. Вдох, выдох. Вдох, выдох. Работа. Долг. Работа. Ответственность, фокусировка. Ответственность… они не успели… считанные минуты…
Брайан прикусил губу. Дышать. Не переживать, лишь оценивать. Работа. Коснулся палочкой значка, запуская сигнал дежурному.
С третьей попытки начал колдовать: усилил маглоотталкивающий барьер, накрыл им весь участок. Поверх легли заглушающий и оптическая иллюзия. Он заканчивал, когда на лужайку трансгрессировала Вэнс. С ней был Грюм. По лицу Брайана они, наверное, всё поняли. Оба содрогнулись и побежали в дом.
Секунду спустя раздался вскрик Вэнс. Надрывно, громко — кто-то выключил телевизор. Вновь повисла неживая тишина.
У Брайана опустились руки, и он осел на свежескошенную траву.
Не прочувствовать, не принимать, отрешиться, работать. Брайан искал точку спокойствия, чтобы от неё поднять ментальный барьер — против себя же, своих чувств. Пока не сделает этого, туда не стоит даже соваться. Из дома выбежала Вэнс, её вырвало. Запах рвоты смешался с сиренью. Хоть рыбу больше не слышно. Хлопок трансгрессии. Где же оно, спокойствие?..
Брайан никогда не думал, что первый увиденный им на посту труп будет трупом коллеги.
Со спины приблизился Гринграсс. Брайан понял это, только когда ледяные, пусть и в перчатках, пальцы зарылись в волосы на макушке.
Хотелось перекинуться — животные ощущают иначе, меньше. Нельзя, не время. Но поглаживание — успокаивает. Собраться, найти точку спокойствия. Наконец получилось. Барьер был поднят, ограждая разум от эмоций. Пора за работу.
Брайан поднялся, отряхнул мантию от приставшей травы, только затем встретился взглядом с напарником. Тот был мертвецки спокоен.
Они вернулись в дом и прошли в гостиную, где Грюм вызывал последние заклинания палочки миссис Хоукинсон.
— Два Удушающих — девочки, Оглушающее — Хоукинсон, его неудачно отбросило на камин, — хрипло проговорил Грюм. — Уложила девочек, выпила яд.
— Зачем? — вырвалось у Брайана.
Грюм обернулся на него, осмотрел, вдруг подошёл и хлопнул по плечу.
— Первый?
— Да.
— Ясно. Ждите снаружи. Эмми ушла за подкреплением. Отчитаетесь — и домой.
— Нет, — отрезал Рафаэль, и Брайан наклонил голову в поддержку.
Грюм ещё раз смерил взглядом обоих. Откинул с лица волосы; шрам на виске, на скуле — он уже видел дерьмо. Брайан встретил его взгляд открыто и серьёзно — и он видал дерьмо, только не трупы. Рафаэль и вовсе уже отошёл к дивану, склонился над девочками. Из его кармана выскользнули блокнот и карандаш, зависли в воздухе на изготовке.
— Мы справимся, — пообещал Брайан молодому мракоборцу.
— Смотри сам, Поттер, — отозвался Грюм и покосился на Гринграсса, но больше ничего не добавил.
Они занялись описанием сцены, пока в дом стягивалось всё больше сотрудников Правопорядка. Одними из первых явились штатные целители и занялись осмотром тел. Вернулась мисс Вэнс, с ней — Бут и Холлоран, чуть позже прибыл Сниффин — зельевар. Последний забрал флакон с остатками яда в лабораторию.
Вскоре после этого появился мистер Крауч. Растолкав подчинённых, он направился к прямиком к Брайану. На тело Джона старался не глядеть.
— Что выяснили? — резко потребовал Крауч.
Заложив руки за спину, Брайан отчитался. Присевший рядом на корточки Гринграсс пытался чего-то добиться от сломанной палочки Джона и даже не поприветствовал начальника. Скорее всего, и не заметил его появления.
Выслушав доклад о событиях вечера и теорию Грюма, Крауч нервно пригладил усы.
— Хорошая работа, Поттер. Гринграсс, вы тоже. Вы сделали свою часть, можете быть свободны. Отчёт как можно скорее, — Крауч мельком поглядел на Джона и тяжело вздохнул. — Он ведь так любил эту женщину… — пробормотал он и побрёл к целителям.
Брайан повернулся к Рафаэлю. Тот уже не колдовал, а просто рассматривал что-то, наклонив голову к плечу.
— Что такое?
— Палочка, — напарник настолько крепко держал себя, что перешёл на короткие, рубленные фразы.
— В неё попало заклинание? — предположил Брайан.
Гринграсс мотнул головой.
— Обломки близко, — он распрямился, застыл, размышляя, а затем приподнял ногу и с силой стукнул по полу каблуком.
На громкий звук все, кто находился в комнате, вздрогнув, обернулись. Рафаэль не обратил на это внимания, рассматривая палочку. Брайан уловил ход его мыслей:
— На неё наступили?
Напарник кивнул и указал на обломок.
— Положение.
— В смы?.. — Гринграсс нетерпеливо махнул рукой, и Брайан присмотрелся. Палочка — между Джоном и камином, Джон выпустил её при падении. Затем его жена, проходя мимо, наступила и сломала палочку. Проходила… откуда и куда? Странная траектория движения провела женщину через узкое пространство между телом мужа и камином. Брайан поднял взгляд на полку — фотографии и статуэтки на ней не тронуты, брызги крови не стёрты.
Видя, что Брайан уловил ход его мыслей, Рафаэль ткнул пальцем в тело миссис Хоукинсон.
— Зачем?
— Возможно, она подошла взглянуть на снимки улыбающихся родных в последний раз перед тем, как принять яд?
— Зачем? — повторил Гринграсс.