Как раз исходя из этого Итачи склонялся к тому, чтобы весь остаток семестра игнорировать и не тратить время на Регулуса, номинально перенести разговор на сентябрь, реально — на никогда. Такой расклад, пожалуй, и правда лучше всех прочих.
***
Экзамены минули и принесли высшие баллы, и «Хогвартс-Экспресс» увёз студентов в Лондон. Всю дорогу Итачи морально готовился: обманывать юных магов легко, но вот взрослых — не всех и не всегда. Пригласившая их погостить бабушка Рейнальда, леди Катриона Бёрк, оставалась пока величиной неизвестной, и Итачи предпочитал быть готовым к любому раскладу. Лучшим будет, если леди Бёрк подобна профессору МакГонагалл — строгая и не лезущая в душу другим дама, полная знаний и достоинства. Худшим, если глава одного из старейших родов Британии из породы директора Дамблдора. Под стук колёс и негромкие переговоры соседей по купе Итачи проигрывал в уме варианты поведения на любой из этих раскладов и многие другие.
Когда в разговоре Хинаты и Рейнальда проклёвывалось нечто интересное, Итачи прислушивался к нему. Хината вела беседу умело, перемежая бессмысленные темы с теми, что были крайне важны для шиноби и оговорены заранее.
— Не могу перестать гадать, — сказала Хината после получасового обсуждения чего-то незначительного и приличной паузы. Рейнальд вопросительно приподнял бровь, и Хината продолжила: — Скорее всего, я просто не до конца понимаю правила, по которым действует твоё сословие… Но как так вышло, что твоя бабушка стала главой семьи? Я бы предположила, только мужчина может возглавить род.
Итачи не повернулся от окна, но полностью обратился в слух. Этот момент был действительно важен для подготовки ко встрече с леди Бёрк.
Рейнальд пригладил волосы, явно раздумывая, как ответить на вопрос.
— Всё довольно… запутанно, — проговорил он наконец и покосился на стеклянную дверь, отделявшую купе от коридора. Оттуда доносились смех, разговоры, топот — обычная активность детей. Рейнальд мотнул головой. — Со стороны правда может показаться, что сословие чистокровных патриархально, но это на самом деле только иллюзия. Моя мама говорила, если бы волшебницы действительно этого хотели, то заняли бы не меньше высоких постов, чем мужчины. Хогвартс, при всех его проблемах, даёт одинаковое образование мальчикам и девочкам, в отличие от того же Шармбатона. Сложно принудить к чему-то ведьму, знающую все те же чары, что и ты, верно? Да и не принято было принуждать изначально; да, раньше было разделение по предпочтительным занятиям для мужчин и женщин, но и оно диктовалось склонностями к разным видам магии. Собственно, магия сама по себе — прекрасный уравнитель в правах. Половая дискриминация пришла в наш мир от маглорождённых, к слову, и до чистокровных не добралась. Зато в Министерстве, отец говорил, её стало немало после войны с Гриндевальдом, когда маглорождённые получили больше мест в правительстве на всех уровнях. Отчасти поэтому чистокровные поддержали Юджину Дженкинс, нашего нынешнего министра, хотя она и из лагеря Дамблдора… — Рейнальд прервал сам себя, неловко улыбнулся. — Прости. Не то, о чём ты спрашивала.
— Но тоже очень интересно, — Хината мягко коснулась его руки и подарила улыбку. Итачи поражался этому её таланту, но также и удивлялся Рейнальду: и его информированности, и беспечности в распространении информации.
Кивнув Хинате, Рейнальд посмотрел на Итачи, поверяя, слушает ли он. Итачи всё же расщедрился на демонстрацию заинтересованности, и Рейнальд, воодушевлённый, продолжил:
— Я рассказал всё это для того, чтобы вы понимали: чистокровные не делают разграничений мальчик-девочка, — Рейнальд поморщился. — Я имею в виду, правильные чистокровные, — и Итачи ухватился за это замечание. Не все чистокровные таковы, как может показаться из слов Рейнальда — на это стоит обратить внимание Хинаты, когда они будут обсуждать результаты сбора информации. — Впрочем, всё же есть некоторые, как бы назвать… консенсусы в обществе. Одним из них является то, что главой магического рода должен быть мужчина или незамужняя женщина без детей. Дело в том, что глава рода — это не просто красивый титул. Это ответственность за благополучие каждого члена рода, за все его активы и процветание. Чем больше и древнее род, тем больше ответственности. Замок Бёрков, например, немногим моложе Хогвартса, и его поддержание — задача не из лёгких. Вдобавок, там хранится огромная библиотека и коллекция артефактов, за которыми тоже нужен глаз да глаз: на некоторых со временем чары могут пойти вразнос, и последствия будут катастрофическими как для замка, так и для всех его обитателей… Это не говоря о потребности поддерживать и приумножать родовые финансы. Всё это — постоянный труд и внимание. Как ребёнку. Поэтому обычно в семьях муж занимается родовым наследием, а жена — детьми. Кроме того, для женщины замужество означает переход в другой род, что автоматически делает её непригодной к управлению родным.
Из коридора донёсся спор на повышенных тонах, и Рейнальд замолчал, прислушиваясь. Итачи прислушался тоже — узнал злой голос Дейдары и на миг подумал о том, чтобы выйти и узнать о причине шума (и обзавестись, возможно, дополнительной информацией). Однако Хината раньше передвинулась на сидении и задёрнула занавеску на двери купе, после чего попросила Рейнальда:
— Пожалуйста, продолжай.
— Да, — немного невпопад кивнул Рейнальд, переглядываясь с Итачи — ему тоже было интересно, что творится в коридоре. Однако Итачи ничем не выдал собственного желания это выяснить, и Рейнальд, вздохнув чуточку разочарованно, продолжил рассказ: — В общем, такая модель семьи чистокровных устраивает, особенно если учесть, что большая часть браков — по договору, ради укрепления родов.
— Разве это не ужасно, — вздохнула Хината, — не иметь возможности завести семью с тем, кого любишь.
— Это настолько впиталось в общество, что стало частью нормы, — пожал плечами Рейнальд. — Долг перед родом для большинства превыше собственных желаний. С другой стороны, никого не заставляют прямо — то есть так-то ты можешь выбирать будущего мужа или жену, но будь готов отвечать за свои поступки. Вплоть до изгнания из рода и обрыва всех контактов с семьёй.
— Но это ведь и есть принуждение. Через шантаж последствиями.
— Ну… нет, не совсем, — Рейнальд провёл рукой по волосам. — Это скорее моральный долг, Хлоя. Род многое тебе даёт, а ты в ответ должен позаботиться о его процветании. Здесь речь о наследии, о том, что родовое имя важнее собственного.
Это важно. Итачи прищурился.
— Стало быть, если отец прикажет, ты прекратишь общение с нами?
— Я… — Рейнальд запнулся, посмотрел на Итачи, на Хинату — задержав взгляд. — Я приложу все усилия к тому, чтобы отстоять свою позицию. Не знаю, получится ли, я никогда не пытался… но с ним хотя бы можно попробовать. Будь он как отец Лестрейнджа — даже пытаться бы не стоило, только на страшнейшее наказание нарвёшься, — Рейнальд неуютно повёл плечами и отвернулся к окну.
Итачи и Хината переглянулись. Итачи надеялся, она увидела возможную проблему — однако Хината, судя по взгляду, сконцентрировалась на желании парня попытаться отстоять свои права. И всё же, как научить её обращать внимание на по-настоящему важные вещи?..
— Так что насчёт твоей бабушки, Рейнальд?
— Двоюродной бабушки, — автоматически поправил Мальсибер, по-прежнему глядя в окно. — Она, насколько я знаю, никогда не хотела выходить замуж, вместо этого предпочитала заниматься артефактами. Ну а затем рано умерли братья бабушки Катрионы — отец и дядя моей мамы, после умер их отец, и бабушка возглавила род Бёрк. Это доставляет ей удовольствие: всё время проводить в фамильном замке, создавать новые артефакты и ухаживать за старыми.
— Замечательно, когда человек имеет возможность заниматься любимым делом, — нейтрально произнесла Хината. Рейнальд отрывисто кивнул на это и на какое-то время замолчал.
Хината не стала тормошить его, а Итачи про себя отметил: всё же у чистокровных — «правильных» чистокровных, как оговорился Мальсибер — больше сходства с шиноби, чем кажется на первый взгляд. Это вызывало интерес, но лишь практический: необходимость обдумать, как помочь Хинате максимально эффективно и органично влиться в это общество… С другой стороны, она, химе клана Хьюга, может понимать в этом куда больше Итачи, слишком рано разочаровавшегося в собственном клане и отринувшего его философию и традиции.