— О защите от кого ты говорил, Рабастан? — как бы между делом поинтересовался он.
Оба пятикурсника повернулись с такими лицами, что стало понятно: ни один не предполагал, что Итачи осмелится обратиться к ним. И если во взгляде Эшли за стёклами очков в тонкой золотой оправе, ловившей блики свечей, угадывалось любопытство, Рабастан выглядел едва ли не злым.
— Тебе какое дело, грязнокровка? — прорычал он.
— Хочу знать, стоит ли подналечь на защиту в этом году, — не дрогнув, ответил Итачи.
— Защита, наравне с трансфигурацией и чарами, самый важный предмет в школе, — заметил Эшли. — Его игнорировать не следует никогда.
— Однако в особенные времена стоит уделить ей дополнительное внимание, — парировал Итачи, всё так же глядя Лестрейнджу в глаза. — Такое ли сейчас время, Рабастан?
Парень нахмурился, желваки заиграли на его щеках. На виске собралась капелька пота, медленно скатившаяся вниз. Рабастан до скрежета зубов сомкнул челюсти под бессмысленные речи Эшли — и в этот самый момент Итачи увидел в его взгляде отражение мысли. Отражение воспоминания. Отражение того, как молодой мужчина, похожий на Лестрейнджа, и черноволосая девушка вводят его в зал, где ждёт ко входу спиной высокий волшебник в тёмной мантии. Вот он повернулся — и Рабастана опалил леденящий кровь алый взгляд.
Рабастан с тихим вскриком отшатнулся, а Итачи поспешно моргнул. Что он только что видел? Кому может принадлежать такой взгляд?..
— Ты смеешь меня легилиментить, ублюдок?!
— Басти! — Шелби махнул рукой, и Лестрейндж вмиг оказался на скамье, с которой почти что вскочил.
— Этот грязнокровый выродок сунулся ко мне в голову, — прошипел Рабастан, яростно глядя на Итачи.
— Я не понимаю, о чём ты, — проговорил Учиха.
— Ещё раз выкинешь подобный трюк, я вырежу тебе глаза, — процедил Рабастан и, резко поднявшись, ушёл на другой край стола. Внимательно посмотрев на Итачи, Эшли поправил очки и последовал за приятелем.
Когда они оба ушли, а окружающие прекратили на него пялиться, Итачи позволил себе расслабленно вздохнуть. Применять Шаринган и одновременно удерживать на глазах иллюзию их обычного цвета — нечасто им в прошлой жизни использованный, но добротный трюк.
При этом им владело мрачное удовольствие. Итачи устал изображать безразличие к нападкам, играть неспособность противопоставить что-то реальное. И, судя по тому, как развиваются события, в этом больше нет смысла. Поэтому уже в спальне, когда Уолтер исподтишка направил на него палочку, Итачи не заставил себя ждать с ответом:
— Левикорпус!
— Экспеллиармус!
Пропустив над головой яркий луч, Итачи поймал на лету палочку Уолтера и указал ею на дёрнувшегося Рейнальда, собственной — на уже вооружившегося Эвана.
— Петрификус Тоталус! — повинуясь словам и синхронным движениям, заклинания сорвались с обеих, однако если Розье упал недвижим, то Мальсибера отбросило на кровать под визг и лай метнувшегося к хозяину Сэра Дункана.
Итачи внимательно посмотрел на палочку Эйвери. Стало быть, правда то, что говорил мистер Олливандер — палочки индивидуальны, и заставить их подчиниться не хозяину сложно. Итачи забросил чужое оружие на шкаф.
— Без палочки ты уже не так храбр, Уолтер? — спросил Итачи сердито сопевшего Эйвери. — Рейнальд, не советую, — протянувшийся было к палочке Мальсибер потупился и схватился за ушибленную голову. Розье был способен лишь зло зыркать.
— Если ты считаешь, что я не уделаю тебя без палочки!..
— Именно так я и считаю, — Итачи вновь повернулся к Эйвери. — Хочешь проверить? Я к твоим услугам. Впереди два выходных, у тебя будет время отлежаться в больничном крыле.
На мгновение ему показалось, что Уолтер в самом деле бросится в рукопашную. Но в последний момент парень спасовал: разжал кулаки, разорвал зрительный контакт, шагнул назад.
— Не сегодня, — бросил Эйвери, высоко вздёрнув подбородок. — Но однажды мы вернёмся к этому вопросу. Я тебе обещаю, Холмс.
— Я принимаю это обещание.
[1] Имеется в виду песня Alice Cooper — «School’s Out»
[2] Adriano Celentano — «Prisencolinensinainciusol» (будет интересно, почитайте статью про эту песню на Википедии)
[3] The Statler Brothers — «The Class of ‘57»
[4] The John Innes Centre, в семидесятых The John Innes Institute — один из мощнейших исследовательских центров Британии, специализирующийся на исследованиях растений и микроорганизмов (https://en.wikipedia.org/wiki/John_Innes_Centre).
[5] The Rolling Stones — «You Can’t Always Get What You Want»
========== Глава 21. Первый выходной учебного года ==========
Первым, что заметил Джим, открыв глаза следующим утром, была пустая, аккуратно заправленная постель Дэвида. По всей видимости, брат опять встал рано, несмотря на субботу и возможность поспать подольше.
Ну а затем вернулась вчерашняя сцена в поезде, игнорирование за факультетским столом и неловкое молчание в спальне. То, как Дей и Сириус сцепились вместо того, чтобы закрыть глаза на резкие слова друг друга. Как всё-таки глупо и неприятно вышло…
Джим поморщился и затряс головой. В конце концов, разве он сам сделал что-то не так? «Это Дэвид неправ, не я, — сказал себе Поттер. — И извиняться первым должен он».
Утвердившись в решении, Джим почувствовал себя значительно лучше и сел на кровати, запустив пальцы в волосы. Римус уже оделся и поправлял мантию перед зеркалом. Казался он таким измученным, словно бы и не спал вовсе. Впрочем, это не новость: из-за слабого здоровья Люпин большую часть времени выглядел так, будто вот-вот концы отдаст, Джим к этому уже в общем привык. Когда же к нему лезли с вопросами, Римус не любил, поэтому Джим просто пожелал доброго утра и, мельком взглянув на копошащегося у чемодана Питера, выбрался из постели. Посадив на нос очки, Джим добрёл до кровати Сириуса и заглянул за полог.
— Доброе утро, — чуть удивлённо проговорил Джим, ожидавший, что друга придётся будить. Но нет — Сириус выглядел совершенно проснувшимся, при свете Люмоса листал какую-то книгу. — Ты читаешь?!
— С четырёх лет, — хмыкнул Сириус, закрывая книжонку. Изображённый на обложке распятый человек вовсе не понравился Джиму.
— Что это? — серьёзно спросил он, забираясь на кровать друга. Тот подвинулся, давая место, и толкнул книжку поближе к Джиму.
— Учебник по противодействию злому умыслу не-волшебников, — вполголоса проговорил Сириус, наблюдая за тем, как Джим переворачивает желтоватые страницы, едва ли не с отвращением. — Издание под редакцией одного из моих предков. Помнишь, я говорил, что хочу разузнать о месте в подземельях, куда мы загремели весной?
— Это то, о чём тебе рассказывал дядя? — Джим поморщился при взгляде на очередную жуткую иллюстрацию и поспешно захлопнул книжонку.
— Ага, — Сириус сунул древний учебник под подушку. — До главы о ловушках я ещё не дошёл.
— А что насчёт огромного зала с шипами? Ты думаешь, это тоже была часть, мм… обучения?
— Может быть. Но я сомневаюсь, что этому предмету, — хмыкнул Сириус и отдёрнул полог.
Они вышли из спальни последними и заторопились на завтрак, до окончания которого осталось всего минут двадцать. Вихрем спустившись на первый этаж, благодаря многим «разведывательным экспедициям» не запутавшись в меняющих положение лестницах, парни влетели в Большой зал, едва не сбив в дверях пуффендуйских первокурсников. Одна из девчонок взвизгнула от испуга так пронзительно, что Джим и Сириус, не удержавшись, рассмеялись и, поддерживая друг друга, добрели до любимых мест за гриффиндорским столом. Рокси Вуд посмотрела на них с неодобрением, но отчитывать не стала: разговор с капитаном сборной о квиддиче староста предпочитала выполнению своих обязанностей. За это она очень нравилась Джиму, тоже любившему квиддич больше школьных правил.
— Эй, Джастин, когда отборочные в команду? — повернувшись к игрокам, громко спросил Джим.
Капитан вскинул бровь.
— А ты что, думаешь пробоваться, Поттер?
— Он прилично летает, — заметил Фрэнк, накладывая себе ещё порцию свиных сарделек. Львиному аппетиту и воинскому телосложению Долгопупса Джим по-доброму завидовал.