Возле двери своей спальни он остановился — ещё на подходе услышал доносящиеся изнутри голоса.
— …я видел, Эван, видел своими глазами!
— Может, ты ещё и мозгошмыгов видел, а, Мальсибер? Ставлю на то, что ты отвлёкся на свою псину.
— Заткнись, Эйвери! Эван, я не вру и не приукрашиваю. Девчонка стояла спиной к башне. И она действительно оказалась возле мелкой быстрее, чем я даже понял, что происходит.
— В это с трудом верится, Рей. Ты уверен, что Уолтер неправ?..
«Если он не говорит о странных глазах, значит, не заметил применение Бьякугана», — заключил Итачи и немного расслабился. По крайней мере с Мальсибером ничего делать не придётся. Скорее всего, опасности не представляют и первокурсники, одну из которых Хината спасла — дети этого мира предельно ненаблюдательны. Но вот Дейдара и его компания…
— Холмс? Что ты делаешь? — подошедший Северус посмотрел на него подозрительно, однако додумался свой вопрос прошептать. — Они опять что-то готовят для нас? — он мрачно покосился на дверь.
— Я так не думаю, — отозвался Итачи и взялся за ручку. Он уже узнал всё, что хотел.
Когда они вошли, все трое чистокровных резко обернулись. Мечущийся по спальне Рейнальд был до крайности возбуждён, но сложно понять окрас его настроения: так тесно переплелись тревога, уверенность и сомнения. Развалившийся на своей кровати Уолтер отчётливо наслаждался происходящим — в отличие от Эвана, подозрительно щурящего глаза на Мальсибера.
Итачи не подал вид, что слышал их разговор, а Северусу хватило ума не говорить, что застал его за подслушиванием.
Чтобы как-то оправдать своё появление в спальне, Итачи принялся извлекать из тумбочки учебник по заклинаниям и конспекты для подготовки к контрольной. Проделывал он это под нетерпеливо-жгучим взглядом Рейнальда, которому явно хотелось продолжить убеждать Эвана в своей правоте, но без посторонних. Итачи не отвечал открытым вниманием, но задумался о Мальсибере. Мог ли он заметить больше, чем сказал? В этом Итачи сомневался: по некой причине Рейнальд держал Эвана за авторитет и, исходя из всех прошлых действий и слов, которым Итачи явился свидетелем за полтора года, врать Эвану не стал бы. Тогда какова вероятность, что он заметил, но не понял увиденного? Невелика — Итачи был согласен с мнением Уолтера в том, что на прогулке Рейнальд, скорее всего, всецело сконцентрировался на своём псе и мало смотрел по сторонам. Как жаль, что не проверить: чистокровных обучают окклюменции с ранних лет, а повторения истории с Лестрейнджем не хотелось. Светить же без крайней необходимости Шаринганом было бы уподобиться неосторожной Хинате.
Спавший на подстилке в углу бигль задёргал лапами во сне. С середины осени Рейнальд Мальсибер, раньше имевший для Итачи не больше значения, чем любые рыцарские доспехи в коридорах школы, стал очень важен. Это опять-таки являлось виной Хинаты — именно из-за интереса Рейнальда к ней Итачи стал приглядываться к самому парню. А тот, порой кусавшийся в прошлом году, сделался шёлковым — хоть к ране прикладывай: не грубил Итачи, вообще старался обходить его стороной, никак не реагировал на Северуса, прилежно учился и вежливо общался с Хинатой. Итачи нередко за ними наблюдал: на занятиях, на переменах, по выходным на прогулках. Следил он, конечно, издалека — ни к чему слизеринцу, какими бы ни были его намерения, знать об этом. Итачи беспокоился, как бы добросердечная Хината не попала в западню.
Зная своих соседей по комнате лучше Хинаты, Итачи искренне сомневался, что Рейнальдом движут благие побуждения. Хинате он что-то наплёл про желание сделать мир лучше — какая жалкая, однако, отговорка. Но Хината, на удивление, приняла её и с улыбкой распахнула Мальсиберу двери в свой мир, дарила ему внимание и интерес. Это выше понимания Итачи — как Хината может тратить время на кого-то столь зависимого и жалкого, как Рейнальд?
Задавать ей самой данный вопрос Итачи, конечно же, не собирался. По собственному опыту знал: если уж оспаривать верность суждений напарника, то повод должен быть весомым. Как пренебрежение техникой безопасности, например.
Именно об этом Итачи и собирался поговорить с ней, однако сперва требовалось выяснить, что известно последней группе свидетелей — Дейдаре и его новым приятелям. Прихватив с собой сумку, куда запихнул учебник по чарам и конспекты, Итачи подался прочь из общежития.
Он не слишком удивился, когда Дейдара оставил наконец компанию детей и переключил своё внимание на старшекурсников — но вот новый род деятельности подрывника выбил искреннее изумление из Учихи, которого мало что способно поразить. В Акацуки Итачи никогда не замечал за Дейдарой предпринимательских наклонностей… впрочем, а присматривался ли он к парню достаточно, чтобы замечать? В конце концов, Дейдара никогда не был для него большим, чем товарищ по организации, в которой Итачи оказался не по своей воле, а ради блага родной деревни. Притом товарищем второго сорта — это не Кисаме, не Конан, с которой всегда можно было поддержать интересную беседу, не полезный Какузу и даже не ядовитый сборщик информации Сасори. Дейдара не был полезен, только мешался, кричал и раздражал, причём преимущественно — собственного напарника. Впрочем — даже Итачи заметил это, — чем-чем, а воображением Дейдара никогда не был обделён. А цикл адаптированных под Британию комиксов на основе порно-романов Джирайи — выше всяких похвал. Не удивительно, что Дейдара нашёл общий язык с Эшли.
Искать кого-то в Хогвартсе, не зная мест, где интересующий человек предпочитает проводить время, являлось довольно бессмысленным без Бьякугана занятием — замок поистине огромен, и чтобы обойти его весь, проверить каждый укромный угол, уйдёт немало часов. Потому Итачи прибег к более продуктивному методу: устроился на подоконнике в виду входа в замок, мраморной лестницы, ведущей на верхние этажи, и Большого зала — близилось время ужина, и рано или поздно Дейдара появится. Скрашивать же ожидание Итачи собирался подготовкой к контрольной по заклинаниям.
Изредка мимо него проходили ученики, но мало кто обращал внимание на одинокого слизеринца. Итачи это более чем устраивало. К тому времени, как на горизонте замаячил искомый блондинистый хвост, он успел повторить несколько тем и отработать пару простых заклинаний.
Вошедший в холл с улицы Дейдара заметил его очень быстро. Захлопнув книгу, Итачи сделал знак подойти. На это Дейдара нахмурился; сунул руки в карманы и что-то сказал пришедшему с ним Рабастану. Тот вскинул брови и переспросил, но подрывник отмахнулся, и Лестрейндж, пожав плечами, двинулся в сторону подземелий. Когда Рабастан скрылся из вида, Дейдара поднялся по лестнице и подошёл к Итачи.
— Мм?
— Есть разговор, — Итачи спрятал книгу в сумку, снялся с подоконника и жестом пригласил бывшего товарища пройтись.
— Даже так? — Дейдара выровнял с ним шаг, держась демонстративно уверенно. — И о чём же?
— Не притворяйся, что не понимаешь.
— Время — деньги. Выкладывай, мм.
Итачи нахмурился — и хотел бы заподозрить его в идиотизме, но понимал, что требует пояснений вслух Дейдара исключительно из-за паскудности характера и желания досадить.
— Хлоя сказала мне, что спасла первокурсницу, — произнёс Итачи, подбирая слова. — Ты и твои товарищи видели это?
— Да.
— Что конкретно?
— Что Хлоя спасла малышку, — судя по улыбке, Дейдара был от себя в восторге. В отличие от Итачи. Он остановился и поймал взгляд в далёком прошлом коллеги.
— Не время для шуток, — проговорил Итачи на пределе слышимости. — Мне нужно знать, что видели Лестрейндж и Шелби. От этого зависит наша безопасность.
— Не наша — ваша, — хмыкнул Дейдара, не отводя взгляд: по коридору навстречу им шли другие ученики, и подрывник знал, что Итачи не применит Шаринган в подобных условиях.
— Ты глубоко заблуждаешься, если считаешь, что в случае неприятностей я оставлю тебя непричастным.