Без проблем выбравшись через окно ванной комнаты третьего этажа, Хината забралась по водостоку на крышу и там, глотнув свежий воздух, сдвинула неисправную ставню и проскользнула внутрь чердака. Её встретила привычная тьма, расчерченная редкими серебристыми полосами из ставенных щелей. Отсутствие света не было проблемой для Хьюги, пусть даже и не восстановившей ещё Бьякуган; в клане есть особые тренировки, и Хината проходила их. Она проникала на чердак вот уже почти неделю и постепенно освоилась здесь, выучила все углы и причудливой формы горы из сваленных в кучи предметов. Даже нашла кое-что ценное: несколько траченных молью шерстяных платков, которые точно пригодятся в случае, если всё-таки придётся бежать, старый молоток с треснувшей ручкой и металлическую гребёнку с острыми зубьями. Последнюю вещицу Хината, пусть и чувствовала себя от этого воровкой, всё-таки взяла и теперь всегда держала при себе. Просто так, на случай…
…на случай нападения. Хината резко развернулась и инстинктивно встала в боевую стойку клана. Её прищуренный взгляд был направлен в самый тёмный угол.
— Кто здесь? — отчётливо слышным шёпотом спросила она, хотя и прекрасно знала ответ. Очень старалась, чтобы руки не дрожали.
— Итачи, — раздался спокойный ответ. — Успокойся, Хината, я тебя не трону.
В этом она по сей день сомневалась.
— Что ты здесь делаешь? — Хината попыталась вложить в голос силу и смелость, но не была уверена, что не звучит жалко.
— Тренируюсь, — просто ответил Итачи. По воздуху прошло едва уловимое колебание — шиноби сделал шаг к ней.
— Не приближайся! — теперь в интонации была отчётливо слышна паника. Хината ненавидела себя за это.
— Я тебя не трону, — повторил Итачи всё тем же ровным, странно расслабленным тоном. Он сделал ещё шаг, не собираясь останавливаться. — Это место нужно нам обоим для одного и того же. Между нами нет войны, Хината. Вражда Конохи и Акацуки умерла для нас вместе с прошлыми жизнями. В этом месте мы не обязаны следовать старым заветам и рассматривать друг друга как врагов, — он подошёл совсем близко, стоял в каких-то трёх метрах. Теперь Хината могла отчётливо разглядеть в тусклом свете его спокойное лицо с таким взрослым выражением на детском лице. — Так я вижу ситуацию. Подумай о ней и ты и дай мне ответ.
С этими словами Итачи прошёл мимо Хинаты и неслышно выбрался тем же способом, каким она вошла. Хината осталась одна на чердаке с частым сердцебиением и с метущимися мыслями в голове.
Утро было светлым и каким-то насквозь приятным — Дейдара даже улыбался себе под нос, одеваясь. Сегодня был первый день, когда он ночевал не в гостевой спальне, а в своей комнате.
Дейдара упросил отдать себе чердак — просторную комнату под самым скатом крыши, пустую и не использованную никак. Здесь, ближе к небу (и крыше, которая в случае чего могла стать путём отступления), он чувствовал себя уютнее всего. Флимонт и Юфимия поначалу не пришли в восторг от идеи — сколько же было оханья на тему, что чердак не место для детей! — но в конце концов Дейдара уболтал их. Да, опять ущемляя гордость матёрого нукенина. Играй до победы, верно, Сасори-но-Данна?
После того, как стратегическое соглашение было достигнуто, всего три дня понадобилось Поттерам, чтобы превратить пустующую комнату в прекрасное логово… спальню для пятилетнего ребёнка. Конечно, Дейдаре пришлось постоянно виться рядом и контролировать, чтоб в интерьер ненароком не пробралось нечто вроде обоев с лошадками или светильника в форме медведя, но в конечном итоге он остался крайне доволен.
Чердак представлял собой длинное, вытянутое по форме дома помещение, венчавшееся треугольником крыши. Между её скатами пристроились массивные деревянные балки, мгновенно приглянувшиеся подрывнику. На одной из них он попросил натянуть достающее до пола полотнище из плотной ткани, отгородив тем самым угол, где установили кровать, шкаф и маленький ночной столик. Большой отсек пока преимущественно пустовал — как сказала Юфимия, мягко поглаживая Дейдару по плечу, они хотят выяснить, что ему нравится, и только после этого заполнять «игровую зону». От этого определения Дейдару чуть не передёрнуло, но он сдержался и, с милейшей улыбкой поблагодарив, принялся прикидывать в уме, когда можно будет начать просить гантели, утяжелители и мишени. Пока же в большом отсеке имелся лишь необъятный стол у стены, четыре стула и несколько стеллажей с пустыми полками.