Ужасно, когда твой мир, чёткий и яркий, мир, в котором ты привык ориентироваться в первую очередь на зрение, теряет краски и формы. Появляются тени, сколы, недочёты в картинке. Каждое утро после пробуждения минутами видишь лишь муть, а временами в глазах двоится. Это кошмар Учих — то, чего не испытывают Хьюги.
Их глаза физически более крепкие, стойкие к перегрузкам. Если в своём случае Учихи проводили отбор по силе и изощрённости дзюцу, предоставляемых Кеккей Генкай, то Хьюги пошли по пути увеличения выносливости. Их вдумчивая селекция и политика внутрикланового ранжирования вывели главную семью — чистую линию, глаза представителей которой не угаснут до смертного часа. Прочие Хьюги обладают менее сильными глазами, однако всё равно их выносливость превосходит учиховскую. И это, по правде сказать, то, на что Итачи бы с удовольствием обменял часть своей силы, будь такая возможность.
Его скользящее внимание явно нервировало Хинату, она пыталась понять, куда именно оно направлено. Судя по всему, догадалась, что на глаза. Опустила голову.
— Я хотела попросить ва… т-тебя об одной вещи.
— Я слушаю, — повторил Итачи, внимательный и сосредоточенный.
Хината наконец посмотрела на него прямо, и в её взгляде Итачи прочёл почти отчаянную решимость.
— Здесь неподалёку есть заброшенный дом, — сказала Хината. — Я хочу попросить тебя сделать его абсолютно тёмной локацией с ловушками.
Итачи недоумённо приподнял бровь. Он ожидал многого, но такого и предположить не мог.
— Зачем тебе это?
— Для проверки, — просто ответила Хината.
Проверка, значит…
— Где этот дом?
— По улице на запад порядка четырёхсот метров, возле пустыря.
— Когда?
— Мы уезжаем через три ночи, к любой из них.
— Хорошо, — Итачи поймал её взгляд. — Я сделаю это, Хината.
Она легко вздрогнула, но взгляд не отвела.
— Спасибо, Итачи, — негромко сказала Хината, поднялась с досок и вернулась в дом, стараясь шагать неспешно и не сорваться в бег.
Стоя у калитки заброшенного дома, Итачи с тенью интереса осматривался. Улица была пустынна, свет не горел ни в одном из окон аккуратных старинных особнячков, чинно выстроившихся у тротуаров. Луна мягко серебрила разросшуюся траву, некогда представлявшую собой идеальный газон, и подсвечивала зубья разбитых окон. Бесконтрольный плющ поглотил строение, и невозможно было сказать, какого цвета его высокие стены.
Вглядываясь в провалы окон, Итачи легко прищурился. Привычка всё ставить под сомнение не давала покоя, усугубляя рациональное недоверие к девчонке. Что она задумала? Зачем отправила его в этот дом и попросила сделать ловушки? Не приготовила ли ловушки сама в надежде устранить нукенина?..
Итачи мотнул головой и сделал шаг на поросшую бурьяном дорожку. Это дитя не может быть способно сотворить западню, что удивит его, работавшего бок о бок с Ибики и Какаши, Орочимару, Сасори. Кроме того, Итачи не считал, что Хината ему противник.
Никогда не быв хорошим сенсором, Итачи меж тем прекрасно разбирался в людях. За свою недолгую жизнь он успел побывать во многих местах, встретить разные человеческие типажи. Горделивые смельчаки и напыщенные богатеи, жадные чиновники, отчаявшиеся и неприкаянные души — со многими Итачи сталкивал его жизненный путь. Хьюга Хината принадлежала к типажу редкому в мире шиноби, почти неуловимому — пацифистам. В её глазах, позах, голосе Итачи читал нежелание конфликта. Отчасти это было обусловлено страхом перед его способностями; во многом — глубоким внутренним убеждением, что договариваться лучше, чем воевать.
Что скрывать, Итачи импонировала такая позиция. Особенно теперь, в свете пребывания в ином мире.
Вопрос в том — думал Итачи, беспрепятственно проникая внутрь строения, — почему Хината обратилась к нему с такой странной просьбой, высказала её тем полным отчаяния и решимости тоном? «Скорее всего, — рассуждал Итачи, попутно осматриваясь в некогда наверняка красивом холле, — чтобы убедиться в отсутствии с моей стороны подвоха. Предоставить мне шанс убить её и посмотреть, как я им распоряжусь — рискованно, но вполне наглядно… Ради получения информации она готова рискнуть собой. Она готова к смерти и не боится её». Это, опять-таки, вызывало в Итачи симпатию.
Впрочем, будет странно, если девочка, выжив в ходе этой проверки — а убивать её Итачи однозначно не собирался, — станет всецело доверять ему. Это покажет, что она не умна, во что Итачи не верил. Он примечал задумчивую глубину её взгляда — человек с такими глазами не может оказаться опрометчивым идиотом. Судя по всему, Хината имеет сведения о нём, быть может, даже от Какаши — наставника одной из команд поколения Хьюги, с которым она вполне могла пересекаться на общих тренировках и миссиях. А Какаши знает многое — не всё, ведь, погружённый в свои проблемы, он никогда не пытался раскрыть Итачи до конца. И вместе с тем, Итачи знал, если бы Какаши говорил о нём и давал характеристику, делал бы упор на то, что стоит опасаться его ума и находчивости — во времена совместной службы в АНБУ неоднократно хвалил Итачи именно за них. Следовательно, если Хината знает, что её противник интеллектуален и хитёр, она не станет доверять ему после одной проверки. По крайней мере, не должна.