Словно услышав ее негласную мольбу, Антон ответил:
– А тебе я предложил бы попытаться снять штатный вентилятор и вискомуфту. Там очень тесно, мои руки с трудом помещаются. У тебя это должно лучше получиться. Если уж совсем ничего не выйдет – тогда ладно, я сам попробую.
– Ничего-ничего, все нормально, – скороговоркой подтвердила Анжелика. – Только… покажи мне, где этот зверь находится?
– Ты имеешь в виду вискомуфту?
Лика кивнула.
– Иди уж сюда, механик, – Антон усмехнулся. – Вот он, твой фронт работы. Эту круглую махину скрутить, болты снять, вентилятор – к черту, я вместо него электрический воткну. Порядок сборки-разборки найдешь в той толстой зеленой книге, что за водительским сиденьем. Инструмент сама знаешь где. Все понятно?
– Так точно, – отрапортовала Анжелика и отправилась за книгой и ключами.
Однако радовалась она преждевременно. Сорвать закисшие болты оказалось полдела, хотя и отняло у нее много сил. Капельку обидно: любому мужчине на это потребовалась бы от силы пара минут, а уж никак не целых пятнадцать.
Инструкция гласила: чтобы снять нужный агрегат, два из четырех болтов надо вывинтить насколько возможно и перепилить ножовкой. Попробовав и так и сяк, Лика убедилась, что болты действительно вывинчиваются, но окончательно покидать свои гнезда не спешат. А следовательно, и агрегат не пускают.
– Ну кто такое придумал, а? – шипела она себе под нос, наяривая ножовкой по злополучным болтам и даже не замечая веселых смешков Олега и Антона, – руки бы такому конструктору оборвать! Чем он думал и думал ли вообще? Паразитство! Гадство!
– Тебе помочь? – спросил Олег, который не мог дальше смотреть на то, как убивается женщина.
– Нет, спасибо, – отозвалась Лика и продолжила свой скорбный труд. Вжик-вжик, вжик-вжик… Нечего этим мужчинам знать, что ей на самом деле ужасно нравится ковыряться с железками. Да и мысли всякие панические в голову не лезут. Есть-таки польза от трудотерапии! Вжик-вжик…
Когда вещи и запчасти были по всем правилам складированы за задним сиденьем, проложена новая проводка и установлены электрические вентиляторы, часы показывали четыре утра. Вся троица вымоталась до предела, и, хотя права были у всех троих, ни один сейчас не рискнул бы сесть за руль.
– Что будем делать? – поинтересовалась Анжелика, у которой на ходу слипались глаза.
– Предлагаю пойти спать, – пожал плечами Антон. – Подъем… скажем, в десять утра. В одиннадцать отъезд. Все поддерживают?
Олег ответил:
– Единогласно!
И первым ушел на веранду, где давно облюбовал мягкий гостевой диванчик.
Антон и Анжелика отправились в комнату, Лика принялась застилать двуспальную кровать… Антон как бы вскользь заметил:
– Только не думай, что я так просто прощу тебя. И не пытайся меня соблазнить. Не надо меня унижать подобным образом.
– Было бы желание! – фыркнула Лика.
После чего она с наслаждением сбросила с себя грязные вещи, пахнущие потом, машинным маслом и бензином, и растянулась на кровати. Антон промолчал, разделся и лег с другой стороны.
Четверг. 2 дня до старта экспедиции.
Лена проснулась оттого, что по стеклу барабанил дождь. Ух ты, до подъема еще больше часа! Может, еще подремать? Вон Аркаша такие заливистые рулады носом выводит, аж завидки берут. Хотя нет, уже ничего не получится. И подушка какая-то неправильная – маленькая, жесткая и жаркая. И постель продавленная. А уж гостиница эта придорожная и вовсе дыра дырой. Вечно Аркаша экономить пытается. Нашел на чем!
Сами собой мысли Лены скатились к Удальцову и Тороповой. Интересно, как они там? Хоть бы глазочком посмотреть, что между ними сейчас происходит. Ведь не шутка же: оба вдруг выяснили, что их половина налево бегает. После таких известий и до смертоубийства недалеко. А эти гаврики всего-навсего поругались, а теперь снова вместе! Или у них, как это модно говорить, шведская семья? И именно поэтому они втроем едут?
Ладно, недолго осталось гадать. Вот доберутся до места, там она все и увидит. И кое-что обязательно разузнает. Не может такого быть, чтобы она ошиблась…
А вообще, зря она, наверное, согласилась на эту поездку. Лучше бы с детьми в Турцию отправилась. Ох, волшебство-то какое: на песочке понежиться, в изумрудном море поплескаться. Так нет же, Аркаша уперся как бык: мол, едем на Север, и точка. Да и не отпустил бы он ее одну на юг. Хоть и держит за дуру последнюю, а ревнует так, что аж искрить начинает. А когда это юг без курортных романов обходился? Тем более турки, говорят, мужчины темпераментные и красивые, за женщинами ухаживать умеют. Так нет же: вместо солнца и юга получай дождь и север. И все из-за мужа, чтоб его комар забодал!
Увлечение Аркаши внедорожниками Лена восприняла как стихийное бедствие. То есть оно тебе не нравится, но сделать все равно ничего не можешь, кроме как перетерпеть и переждать. Штурман из нее вышел аховый, муж предпочитал либо ездить в одиночку, либо просить кого-нибудь из свободных членов других экипажей. И только в самых крайних случаях, если у него не получалось заманить к себе кого-то со стороны, на штурманское место садилась Лена. С навигацией она худо-бедно справлялась, но вот выгнать ее в лужи и грязь не мог даже свирепый Аркашин рык. В итоге цеплять трос и подкладывать сендтраки приходилось самому Аркаше, а управление лебедкой, изрядно потратившись, провели в салон.
Правда, Лена не могла не признаться себе, что порой покатушки приносят ей изрядное удовольствие. Особенно в те волшебные минуты, когда экипаж Удальцова остается за спиной, а до финиша – рукой подать. А еще когда организаторы вручают тебе памятные дипломы и подарки, и все участники дружно аплодируют, признавая твои сегодняшние заслуги. Но, увы, даже это не могло перевесить природной Лениной брезгливости к грязи, а без нормального «бегающего штурмана» нечего было и думать о победе. В зачетное время уложиться бы да без эвакуатора обойтись! А значит, моменты удовольствия в целом были редки.
Лена вновь посмотрела на спящего мужа. Интересно, а если Анжелика все-таки уйдет от Антона, станет она любовницей Аркадия или нет? Ну, то, что Аркаша к ней под шумок обязательно подкатит, это очевидно. Он при виде Лики разве что слюни не пускает. А вот сама Лика? Она-то как к этому отнесется?
Лена привычно представила себя на месте Анжелики. Вот она, расстроенная, но не смирившаяся, куда-то идет. Вот Аркадий, с пивным брюшком и липкими потными пальцами, рассыпается перед ней в комплиментах, после чего следует конкретное предложение… переспать.
Брови Лены удивленно и возмущенно поползли вверх, а в уме родилась такая едкая тирада-отповедь зарвавшемуся Аркаше, что услышь он ее на самом деле, непременно провалился бы со стыда сквозь землю. С такими кобелями только так и надо! Молодец, Анжелика!…
Проснувшийся Аркадий сквозь полуприкрытые веки наблюдал за женой. Что-то она в последнее время какая-то странная стала. В глазах блеск лихорадочный горит, иногда жестикулировать ни с того ни с сего начинает, словно в театре одного актера. Видать, совсем со своим магазином с катушек съехала. Ничего, надо будет по возвращении прекращать всю эту канитель. А если Ленка упираться станет, тещу подключить. Та свою непутевую дочь быстро в чувство приведет, что-что, а с тещей ему в этом плане повезло. В конце концов, он разве мало зарабатывает? А раз так, то нечего бабе бизнесменшу из себя корчить. Пусть дома сидит и детей воспитывает, куда больше пользы будет.
Меж тем Лена разошлась. Ее губы неслышно выплевывали в пустоту что-то гневное, маленькие кулачки комкали простыню. Аркадий, которому надоело притворяться спящим и наблюдать эту картинку, сел в кровати:
– Смотрю, ты уже проснулась?
– Д-да, – вздрогнув, ответила Лена, и блеск в ее глазах тут же померк.