Когда он поднялся, то медленно оглядел полуразрушенную хижину. Метель, бушевавшая за окном, успокоилась. Барагор оглядел пленников. Все они были живы, но без сознания. Вилина тоже была жива.
Барагор связал ее руки алмазными цепями, и заломил за спиной.
«Это будет уже не моя проблема».
Остатки жизненных сил едва позволяли ему стоять. Тяжелыми шагами он отправился из хижины прочь. Ноги едва передвигались. Внутренние раны кровоточили. Ему было уже не помочь.
Уткнувшись в снег, он шёл ничего не замечая вокруг. Когда Барагор поднял голову то в нескольких шагах от себя заметил Лешира.
Красивый человек за пару движений преодолел расстояние между ними.
14.3 Путешествие в один конец
— Отец! Нужно выбираться отсюда, — сказал он и отвернулся.
Лешир не мог быть чуть добрее к Барагору. Слишком много недосказанного было между ними. И хотя тот был никудышным отцом, у него не было к нему ненависти.
Сердце его сжималось от боли при виде чудовищных ран и безжизненного взгляда человека, который был для него все равно что бог.
Тот шёл по белоснежному девственному снегу, оставляя тяжелые следы босых ног.
— Лагерь армии Мейфус недалёко. Мы просто должны дойти, — сказал идущий впереди Лешир.
Каждый шаг причинял Барагору сильнейшую боль. Силы его давно покинули. Наконец, он споткнулся, и рухнув на колени и громко закашлял, оставляя кровавые пятна на снегу.
— Барагор? - Вдруг обернулся Лешир, и подбежал к нему.
— Твоё тело стало совсем ледяным, — сказал он, касаясь его плеча. Давай я укутаю тебя, — он смахнул с себя меховое пальто и накинул на колдуна.
— Это уже не поможет, — сказал он и улегся спиной на морозный снег.
— Эй, вставай. Ты меня слышишь. Отец!!!! — закричал он.
— Это в первые. Ты в первый раз назвал меня своим отцом без упрёка в сердце.
И тело и руки колдуна были ледяными.
— Всю свою жизнь я потратил на войну к которой не должен был иметь отношение, всю свою жизнь прожил на переделе своих возможностей и вот теперь... когда казалось у меня появилась возможность все исправить... отчего судьба так несправедлива? Прости меня Лешир из-за моего эгоизма ты столько лет страдал. Из-за моей слабости сказать правду, ты встал на путь мести. Но знаешь единственное о чем я жалею, это что не смог сделать Виру и тебя счастливыми... - уже невидящими глазами улыбнулся он, и попытался приобнять своего единственного сына.
Когда тьма своей безжалостной пеленой уже окутала его глаза, первый человек о ком он подумал была его мать.
Когда глаза его закрывались под тяжестью век в последний раз он вспомнил о ней. О своей матери. Той, которую он ненавидел всю свою жизнь.
В тот день Ишеир нашёл город в которым работала женщина по имени Юкари. У неё были такие же холодные золотисто-карие глаза как и у него.
— Барагор! Возможно, ты будешь разочарован. Держись.
— Ишеир! — закричал Барагор. — Спасибо. Я никогда этого не забуду.
Когда он шёл по этим местам сердце его разрывалось от боли. С тем что он перенёс здесь не сравнится ни одна война.
— Господин, это здесь, — слуга указал колдуну путь.
Дальше он шёл один. Этот проклятый грязный город казался адом на земле.
Когда он вошёл в то здание, внутри у Барагора все содрогнулось.
— Я ищу женщину по имени Юкари.
Когда он увидел ее отвращение переполнило его взор. Ей было на вид не больше тридцати. Она родила будучи моложе, чем он сейчас.Не трудно было представить через что она прошла, но...
— Господин, чем я могу служить вам? — раболепно улыбнулась она, склонив голову.
— Заткнись! Замолчи! — закричал он.
И она наконец увидела его лицо.
Холодные золотисто карие глаза как у неё самой.
— Барагор? — в ужасе прошептала она.
— Не смей произносить мое имя! Своим грязным ртом! Ты предала меня! Собственная мать продала меня за горсть монет.
Схватил ее за шиворот платья, он смотрел в её изумленные глаза.
— Барагор, это ведь ты?
— Я никогда тебя не прошу никогда.
О, если бы она была человеком. Возможно она бы заплакала. Но глаза ее оставались предательски сухими.
Он повалил ее на пол и схватил за шею.
— Я не стану извиняться.
Слезы текли по его щекам.
— Ты уже большой, сам должен все понимать.
— Я тебя ненавижу.
— Зато посмотри теперь кто ты, — усмехнулась она. — Разве дети выросшие в любви и заботе не добиваются высот, которых добился ты, Барагор. Гордись собой. До самого конца. Ты добился всего сам.
— Мне плевать, что ты скажешь. Я не прощу тебя. Ты пятно на моей репутации. Единственное, что мешает мне. Я буду двигаться вперёд. Я уничтожу своё прошлое и тебя вместе с ним, — руки его душили ее шею.