Лицо Лешира в тот момент было невозможно описать словами. Перекошанное ненавистью и презрением оно пугало. Лицо красивого человека было похоже на сморщееся лицо чудовища.
− Как давно я ждал этого дня. Наконец-то он настал. Теперь я смогу поквитаться с тобой, проклятый Барагор!!! – завопил он.
− «Черная молния»! – воскликнул Лешир. И десятки шаровых черных сгустков полетели в сторону Барагора. Заклинание черного колдуна было аналогичным. В воздухе столкнулось примерно одинаковое количество сфер. Энергия от взрыва была невообразимо мощной.
Юкилина понемногу начала приходить в себя. Ее сердце бешено колотилось, и дыхание было сбито.
− Их магия похожа. Нет, она не просто похожа, она идентична… Такого быть не может…
− Для чернокнижников нет ничего невозможно. Подумаешь, магия.
− За что ты убил мою мать? Почему принцесса Южного моря должна была умереть? Отвечай, ублюдок?! Не молчи! Говори!
Черная молния в очереднойц раз сверкнула в этой комнате. Разрядф снова оказались равны по силе.
− «Служи нам, покорись»! – Вилина попыталась подчинить королеву. Но Юкилина не поддалась. Барагор несколько раз использовал на ней «искусство чернокнижника», так что теперь она была неуязвима к гипнозу. – «Стихия мороза, призрак прошлого»!
Королева вновь оказывается в видении Вилины. Чернокнижница, умело манипулируя воспоминаниями, создает иллюзию. В этот раз вместо того, что бы мучить Юкилину отрывками из прошлого, Вилина использует другую тактику. Она воссоздала короля Ишеира в голове королевы и заставила с ним сражаться. Конечно, Вилина никогда его не видела. За основу воссоздания Ишеира она взяла образ, представляемый Юкилиной.
В своей голове Юкилина скрепя сердце несколько раз скрестила меч с королем Ишеиром. Она продолжала махать реликвией, пытаясь попасть по несуществующему фантому. Когда Юкилина недадолго прикрыла глаза, перед атакой Ишеира, на достаточное время чтобы тот смог нанести удар, она поняла, что находится во власти иллюзии. Стоило ей зажмуриться, как воображаемый враг исчез. Спустя пару секунд королева вновь повторила свою догадку. Противостоять гипнозу Вилины было возможно.
− Я сильнее твоей магии! Однаждый я стану правительницей этого мира! – закричала Юкилина, и зажмурившись, кинулась на чернокнижницу. За те пару мнгновений, что королева держала глаза открытыми, она подсчитала примерное расстояние до чернокнижницы, и насколько точной будет ее атака.
Юкилина не ошиблась в расчетах. Ее меч прошел почти над головой Вилины.
− Лешир помоги! – завопила она.
Красивый человек вовремя подоспел, и успел спасти свою напарницу от смерти. Удар королевы Истли все-таки ранил чернокнижницу, распаров ей плечо. Та взвыла от боли. Леширу не оставалось ничего другого, кроме как схватить ее и бежать со всех ног.
Прошло еще несколько минут, прежде чем королева Юкилина открыла глаза. Она хотела удостовериться, что окончательно избавилась от видений.
− Ты в порядке? – спросил Барагор, - протягивая королеве руку. Та сидела, развалившись посреди комнаты.
− Это были те, про кого ты говорил. Чернокнижники. Теперь они точно меня убьют, - усмехнулась королева, хватаясь за руку. Барагор помог ей подняться.
− Я могу спрятать тебя, - ласково прошептал он.
− Неужели есть такое место?
− Им туда никогда не добраться…
. . .
У короля Син Дао были уши по всему континенту Мейфус. Ему не составило труда узнать о внезапной болезни его возлюбленной. Королева Дианейра была смеретельно больна.
− Лиера, - прошептал он имя своей прислужницы, уставившись в пол.- Почему все именно так? Если бы только Дианейра согласилась стать моей женой, я никогда бы не допустил подобного.
− В этом нет Вашей вины, глава. Ее время пришло. Магия убивает ее.
− Проклятое волшебство этого мира. Сколько еще дорогих мне людей должно из-за него умереть?!
− Болезнь маны не лечится. Если волшебник слишком часто и интенсивно использует свое колдовство, его собственная магическая энергия начинает потихоньку разрушать его тело. Слабость, головокружение, кровь изо рта – и так до тех пор, пока маг не умрет. Дианейру уже не спасти. Она слишком часто использовала магию. В нашем мире много людей умирает молодыми. Едва кому-то удается дожить хотя-бы до тридцати лет.