— Разве ты не хочешь? — немного отступив назад, чтобы иметь возможность говорить, спросила эльфийка. — Я умею доставлять удовольствие мужчинам, — она очаровательно улыбнулась и кокетливо повела плечами. О, в этом я даже не сомневался!
— Ты сама-то этого хочешь? — холодно проговорил я, окинув девушку колючим взглядом. До-о, я сама суровость! — Или надеешься таким образом наладить отношения между нами? — насмешливо фыркнув, вопросительно изогнул бровь. — Если так, то затея крайне глупая…
— Нет, — Стрелиция отрицательно покачала головой. — Ты же мой Господин… — промурлыкала она, но заметив мой скептический взгляд, тихо вздохнула и добавила. — Я же знаю, что тебе это нужно… — эльфа многозначительно посмотрела на меня, тонко намекая на условия исцеления. Но не сейчас же, идиотка! Она бы еще сразу после своего спектакля ноги передо мной раскинула, дурында! Аж бесит!
Жутко захотелось обложить ее крепким словцом и отправить в пешее сексуальное путешествие на невольничий рынок, но я, каким-то неведомым чудом, сдержался. Что вообще у нее в голове творится?! Ее поведение не поддавалось никакой логике и здравому объяснению! Или это я такой глупый и не понимаю очевидного? Да не-е-е, вряд ли…
— Просто расслабься… — тихо проговорила девушка, и я ощутил, как ее руки спустились вниз и принялись расстегивать мои штаны. Терять время она явно не собиралась…
Недовольно нахмурившись, посмотрел в фиалковые глаза, которые в тот момент казались пустыми. Нет, в них сверкал озорной огонек соблазна, плескалось желание угодить, но за этим ничего не было. Говорят — глаза зеркало души. Так вот в этих зеркалах было пусто, как в бездонной пропасти, будто давно выгорело все и так ничем и не заполнилось. Несмотря на всю свою красоту, сексуальность, хитрость и наличие определенной цели, Стрелка словно была живой куклой. Печально…
От осознания этого на душе стало как-то паршиво и мерзко, будто заглянул туда, куда смотреть не следовало. Как долго она исполняет чужие приказы? Живет ради чужих прихотей и лелеет надежду достичь своей цели? Или все это лишь отговорки и Стрелиция уже давно потеряла себя? Калла тупо использовала ее для мести, да и мне она была нужна лишь для полного эльфячьего комплекта. Словно вещь, переходящая от одного хозяина к другому. Без воли, без искренних чувств, без души…
— Дура, — сердито обронил я и, положив ладонь на затылок эльфы, притянул ее к себе, накрыв ее губы жестким поцелуем.
В тот момент я даже не мог понять, на кого злюсь больше — на нее или на себя? Все, что раньше казалось простым и понятным, окончательно запуталось, обрастая деталями, на которые прежде не обращалось должного внимания. Но разбираться с этим совсем не хотелось. По крайней мере, не в тесной нише и не в такой компании…
Сминая губы девушки в поцелуе, я приобнял ее свободной рукой за талию, крепче прижимая к себе. Она не сопротивлялась. Податливо льнула ко мне, цепляясь тонкими пальцами за рубашку. Пылко отвечала на грубую ласку, словно стремилась забыться в водовороте нахлынувших эмоций. Прижав эльфийку к стене, разорвал поцелуй. Губы отправились гулять по бархатистой коже, медленно спускаясь по шее вниз. Ладонь как-то незаметно переместилась с затылка на пышную грудь, нетерпеливо сжимая ее. Чувственный стон Стрелки разорвал гнетущую тишину и будто окончательно столкнул меня в омут безумства. Спустив лиф откровенного наряда, я припал губами к затвердевшему от возбуждения соску, слегка посасывая его и временами нежно покусывая. Руки беспорядочно блуждали по роскошному телу, временами задерживаясь на упругой попке, мягко сжимая ее.
Я не стремился доставить ей удовольствие, да и сам его не получал. Тело словно действовало само по себе, повторяя уже привычные прикосновения и ласки, которыми я обычно одаривал женщин. Происходящее мне не нравилось, но и отторжения не вызывало, будто сознание замкнулось где-то внутри и осталась лишь пустая оболочка, которая придавалась животной, грубой страсти с оттенком горечи. Такое со мной было впервые…
Похотливое желание дурманило и опьяняло похлеще драконьего коньяка. Подушечки пальцев нетерпеливо царапали бедра эльфы. Губы оставляли сочные отметины, словно выжигали клеймо на нежной коже. Тело пылало от нарастающего возбуждения, которое будоражило кровь, ускоряло сердце и оседало в паху, требуя выхода. Я даже не заметил, когда со Стрелки исчез откровенный наряд, о котором напоминали лишь оставшиеся на ней чулки и отдельные рукава. Не заметил, как моя рубашка превратилась в разодранные лохмотья от острых ноготков эльфийки. Даже, когда я успел спустить штаны вместе с бельем, для меня осталось загадкой.