К тому времени, как показалось окончание этого ступенчатого монстра, я уже потерял счет времени. День ли был или ночь? А хрен его знает! Во владениях горных эльфов всегда было темно! И чем дольше я там находился, тем больше меня напрягал призрачный свет кристалла. Он словно давил на меня, выворачивал душу наизнанку и наполнял ее необъяснимым чувством вины. Жуткая штуковина!
На последней ступени, силы меня окончательно покинули. Облегчение от того, что я смог преодолеть этот непомерно длинный путь, было настолько невероятным, что обернулось невыносимой усталостью. Прислонившись к неровной стене, я даже не заметил, когда сполз по ней вниз и пристроил свою пятую точку на прохладном камне. Путешествие в жаркой пустыне далось мне гораздо легче, чем подъем в горы и спуск по этой дьявольской лестнице. Жесть!
Анемона присела рядом и, порывшись в сумке, принялась раскуривать трубку. В отличие от меня она выглядела бодрячком и, казалось, совершенно не устала от долгого перехода. У-у-у, завидую! Должно быть наоборот! Это не я тут должен был растекаться желейкой по ступеням, а она хныкать и умолять об отдыхе! Все в этом мире не правильно. И справедливости нет! Вообще нет!
Неожиданно ударившая в висок острая боль, отвлекла меня от бестолковых мыслей и вернула на грешную землю. Черт! Схватившись за голову, недовольно скривился. В глазах сначала потемнело, а затем заискрило, как от сильного удара. Слабость, голодным зверем накинулась на уставшее тело, заполняя собой и практически обездвиживая. Млять, давно у меня таких резких приступов не было! Дрожащей рукой потянулся к сумке, силясь достать ведьмовское зелье.
— Э-э, Драк, ты че решил тут ласты склеить? — обеспокоенно заговорила Моня, видимо, заметив мое состоянье. — Чего тебя так накрыло, пупс?
— Флакон… — сдавлено прохрипел я, чувствуя, что вот-вот вырублюсь от невыносимой боли.
— Ща! — тут же засуетилась эльфийка и, ловко раскрыв мою сумку, принялась рыться в ее содержимом. Уже через пару мгновений она вытащила несколько бутыльков и, присев передо мной на корточки, показала их мне. — Какой из них, Драк?
— Синий… — с трудом сфокусировавшись, обронил я.
Анемона сунула ненужные флаконы обратно в сумку и встала рядом со мной на одно колено. Откупорив снадобье, она приобняла меня одной рукой за плечи, а другой поднесла стеклянную тару к моим губам, потихоньку вливая содержимое в рот. Мне потребовалось немало усилий, чтобы сделать хотя бы маленький глоток. Казалось, что горло сдавило невидимыми тисками. Тело ощутимо потяжелело и обмякло, но боль начала постепенно отступать. Зелье действовало весьма быстро, что безумно радовало! Однако, как я не старался, удержать ускользающее сознание мне так и не удалось. Как только боль окончательно стихла, меня вырубило на раз. Прискорбно… Оставалось лишь надеяться, что царевна не бросит мою бессознательную тушку и не отдаст ее на растерзание обозленным горнякам, если вдруг такие нарисуются…
Глава-17 — Подгорный Город…
Сознание возвращалось медленно и неохотно, словно какая-то неведомая сила затягивала его обратно, в непроглядную вязкую тьму. Примерзкое чувство, будто в какой-то слизи барахтаешься… С трудом разлепив веки, я потратил еще несколько минут, чтобы придать окружающему пространству четкости. Первым, что я заметил, когда размытое пятно приобрело формы, был потолок, который точно отсутствовал на лестнице, ведущей к вершине горы. Любопытно! Сдавлено застонав, кое-как принял сидячее положение и осмотрелся более обстоятельно. Я находился в небольшой комнате, которая словно была высечена в скале. Два небольших окошка, в которые едва можно было просунуть голову. Судя по всему, они выходили в подземный городок — дневной свет через них не проникал. Двери не было вовсе! Точнее были очертания дверного проема, но в нем стоял большой монолитный блок. Задаваться вопросом, как выйти из помещения — я не стал. Дураку было понятно, что посадили меня сюда намерено и побег не предусмотрен в принципе. Весело, блин…
Удрученно вздохнув, покачал головой и продолжил осмотр. В целом это был обычный каменный мешок со скудным набором мебели, в виде жесткой кровати, на которой сидел я, и табурета, который занимала Анемона. О, и она здесь! Ну, хоть что-то радует…
— Где мы? — сипло спросил я, мучаясь от дикой сухости во рту.