Глубоко дыша, кое-как успокоил бешено стучащее сердце и продолжил свой путь. Млять, лучше бы в комнате сидел! И чего вообще за этой шмагодявкой поперся?! На кой хрен она мне вообще сдалась? У меня еще была прекрасная, утонченная Коко и тихая, мирная Сальвия. Их вполне бы хватило для исцеления. Так почему я все равно топаю за этой дурындой, которая без звездюлей, как без пряников? Стал мазохистом? От этой мысли я даже остановился и задумался. Да не-е, вряд ли! Хмыкнув, покачал головой и, наконец, вышел на улицу. Ух, зябко однако!
Ясколки уже нигде не было видно, и если бы мой чуткий слух не уловил отдаленные голоса, я бы скорей всего и не рискнул отправиться на ее поиски. Внимательно прислушиваясь, аккуратно прокрался к углу постоялого двора и осторожно выглянул из-за него. Открывшаяся мне картина, повергла меня в некий ступор. Вопросительно изогнув бровь, я с лютым непониманием смотрел на черного дракона и Кобру, которые сидели на каком-то старом деревянном ящике и душевно распивали нечто из пузатой темной бутылки. Их довольные рожи недвусмысленно намекали на то, что напряжения между ними не осталось. Что за нафиг? Я что-то пропустил? Их беспечность и непринужденность невероятно раздражали. Интересно, с чего бы это?
— И что тут происходит? — хмуро спросил я, подходя ближе к этим «голубкам» и складывая руки на груди. — Опять квасишь? — бросил неодобрительный взгляд на уже изрядно подвыпившую эльфийку. И когда только успела?!
— Спокойно дракохмырь, — пьяненько икнуло это мелкое исчадье ада. Эх, не зря говорят, что свинья везде грязи найдет. Даже в такой глуши умудрилась собутыльником обзавестись. И чего это мне вдруг так сильно захотелось ее придушить? Ох неспроста, совсем неспроста!
— Расслабься, брат, — широко улыбнулся ящер и протянул мне початую бутылку. — На вот, выпей с нами.
И откуда столько доброты? Куда подевалась вся непроницаемость и каменистость с его чешуйчатой физиономии? Даже его опасная аура и угроза в глазах испарились, словно их и вовсе не было. Да и сама Ясколка уже не выглядела зажатой и напряженной до нельзя. В чем подвох?
— Я всякую дрянь не пью, — недовольно обронил и брезгливо скривился, почуяв приторно сладкий аромат абрикосового вина. Фу, мерзость! От него потом еще неделю голова трещит! — Может, вы мне все-таки объясните причину столь внезапной перемены в ваших не простых отношениях? — многозначительно посмотрел на Кобру, тонко намекая ей на все то, что она успела мне рассказать в комнате.
И они объяснили. Происходило это, правда, долго и запутано, но они все-таки смогли. Ага, да… Минут через десять я уже с трудом боролся со жгучим желанием испепелить этих чертей! Пошутили они, еж вашу мышь! Как оказалось, пока я отзывал колесницу, эта мелкая заноза успела столкнуться со знакомым ящером в дверях постоялого двора и перекинуться с ним парой фраз, в результате которых и родился этот дурацкий розыгрыш надо мной. О том, что с черными драконами лучше не связываться, знали практически все. И Яське показалось забавным понаблюдать, как я буду выкручиваться из напряженной ситуации, которую они сами же и создали. А сделано это было исключительно для того, чтобы я не умер в путешествие от скуки и почаще брал ее с собой, зная, что она наверняка обеспечит мне качественную развлекательную программу. Серьезно?! Мелкая стервозина! Да как такая дурость вообще могла прийти ей в голову?! Хотя… С сомнением посмотрел на эльфячью пьяньчужку и пришел к выводу, что, пожалуй, ничего более умного в принципе не могло зародится в ее бесноватом разуме.
Пока эти двое гаденько хихикали, поочередно вспоминая мое забавное, по их мнению, выражение лица, в тот или иной момент, я все больше склонялся к мысли, что двух песчаных эльфиек мне, в принципе, достаточно. Может, бросить эту мелкую шмагодявку в компании этого черномордого и дальше отправиться одному? Или сделать крюк, заехать на Торговый Путь и продать ушастую алконафторку в рабство? О, знаю! Лучше отправить ее к «любимой» сестре на расправу! Чавка, наверное, была бы безумно «рада» их встрече и с удовольствием бы укоротила Кобру на голову, по средствам ее отсечения!
Заметив, что мое настроение не становилось лучше, моська ощутимо помрачнела, а глаза угрожающе прищурились, Яська, даже в пьяном угаре пошла на попятную и принялась меня убеждать, что далеко не все было обманом, а история Рэма так и вовсе — чистая правда! Будто мне было до него дело! Приятель активно поддерживал ее, стараясь сгладить острые углы, которые активно лезли из всех щелей, подогревая мое негодование.