Метеорит пронзил внешнюю прозрачную тонкую стенку сада.
Затем пробил вторую стенку, отделяющую сад от Зала отдыха.
Затем миновал ещё три перегородки и вылетел наружу.
Происшествие стоило жизни двум космонавтам, которые в тот момент были в Зале отдыха. Павлышу рассказывали, что они играли в шахматы.
И Внешний сад погиб. Он погиб так быстро, что не успел измениться.
Павлыш подошёл к стеклянной стене.
Когда-то сад любовно собирали, создавали на Земле как то место, где космонавты в невероятной дали от дома могут ощутить и летнюю ночь, и запахи земного леса.
Под прозрачным высоким куполом толпились берёзы и ели, кусты роз и орешника, а дальше, где поддерживалась температура повыше, возвышались пальмы.
После ремонта тогдашний капитан «Антея» решил не подключать сад к системе отопления. Иначе бы, отогревшись, деревья и кусты сгнили. А так они остались стоять замёрзшими памятниками деревьям и цветам. Если не знаешь, что случилось здесь шестьдесят лет назад, может показаться, что за стеклом начинается настоящий лес.
4
И Павлыш представил себе бесконечный ночной лес. Тёплый влажный воздух, в котором покачиваются пряные тяжёлые запахи, где шуршание падающих листьев так же осторожно и почти беззвучно, как шаги волка. Лишь иногда треснет сухой сук или смело ступит на груду валежника ничего не боящийся медведь.
Громкий плеск, удар, почти грохот обрушился на тишину зала.
Взрыв?
Павлыш резко всем телом обернулся, прижавшись при этом спиной к прозрачной стене. Сила тяжести на корабле мала, вдвое меньше земной, и оттого даже самые резкие движения замедленнее. Мозг уже закончил поворот тела, а оно всё ещё не может остановиться.
Брызги воды вылетели на пол зала.
Длинная зелёная тень, словно тень крупной рыбы, скользила под взбаламученной голубой водой.
Коротко остриженная девичья голова пробила воду, девушка раскрыла глаза, смахнула рукой воду с ресниц.
— Испугались? — крикнула она. — Я нарочно тихо разделась и потом — как прыгну!
Павлышу стало неловко, что девушка могла увидеть его испуг. Но нет, когда он обернулся, она была ещё под водой.
Девушка перевернулась на спину. На ней был зелёный купальник.
Вода в бассейне успокаивалась медленно и солидно, словно бассейн был наполнен маслом.
— Вода здесь удивительная! — сказала девушка. — Я каждый день купаюсь. Вы не пробовали?
— Ещё нет.
Он не видел эту девушку раньше. Вчера был такой сумасшедший день. А сегодня он отправился в путешествие по кораблю.
Девушка подплыла к бортику.
— Я тоже иногда прихожу сюда специально, чтобы поглядеть на этот лес. Но я всегда знаю, что он мёртвый. Видно, у меня плохо развито воображение.
Павлыш вернулся к диванам и сел.
— Я вас вчера не видел.
— Когда вы прилетели, я была на вахте. Меня зовут Гражиной.
— Я кошек видел. В пустой оранжерее.
— Вот где никогда не была, — сказала Гражина. — Я не романтик.
В голосе её прозвучала снисходительность к новичку.
Девушка снова нырнула, быстрее, чем Павлыш успел придумать достойный ситуации ответ.
Когда она вновь появилась на поверхности, Павлыш спросил:
— Вы биолог?
— Гравитация, — ответила Гражина.
— А как вас называть, если коротко?
— Гражина мне нравится, — сказала она. — Короче не надо.
— Длинно.
— Ничего, не успеете утомиться. Я завтра улетаю.
Гражина подплыла вновь к бортику. Павлыш увидел, какие у неё длинные пальцы. Просто удивительные длинные пальцы. А ногти обрезаны коротко.
На щеке, под левым глазом, тонкий шрам. Губы мягкие и подвижные. Уголки их всё время вздрагивают.
Глаза Павлыша выхватывали детали лица, фигуры — кусочки мозаики строились в портрет, который, если бы они остались на корабле ещё надолго, не имел бы почти ничего общего с первым впечатлением.
— Этот год, — сказала Гражина, — пролетел мгновенно. Честное слово. Где-то в середине стало тоскливо — всё-таки мы очень оторваны. А сейчас — вы не представляете, как не хочется улетать.
— А если бы вам предложили — оставайтесь ещё на срок?
— Нет, не осталась бы, — ответила Гражина.
Тут Павлыш понял, что у неё зелёные глаза. Тёмные мокрые ресницы затеняли их, и потому они сначала показались Павлышу куда темнее.