Несмотря на все это, Джинни обнаружила, что целиком и полностью погрузилась в атмосферу спектакля – и она знала почему. Она питала слабость к актерам. Так было всегда. Возможно, с детской поры, когда тетя Пег водила ее на представления. Джинни всегда поражалась тому, что есть люди, которые не боятся предстать перед толпой и просто… говорить. Или петь, танцевать, шутить. Они могли, совершенно не смущаясь, выставлять себя напоказ.
Джиттери был не очень хорошим певцом, но это не помешало ему орать во все горло. Он также скакал по сцене, бродил среди зрителей. Он принадлежал этому месту.
Когда все закончилось, Джинни взяла программку, оставленную кем-то на сиденье возле нее, и прочитала ее. Кит Добсон – режиссер, автор сценария, продюсер – сам играл Джиттери Гранда.
Вот он! Именно Кит Добсон и был ее творческой личностью. И она должна отдать ему четыреста девяносто два маленьких джутовых мешочка.
На следующее утро, идя по длинному коридору, застеленному линолеумом, к маленькой билетной кассе, Джинни вдруг поняла, что ее обувь скрипит. Сильно скрипит.
Она остановилась и посмотрела на кроссовки – белые, с розовыми полосками, такие же скучные, как и ее однообразные шорты оливкового цвета. Ей вспомнился совет из путеводителя, который повлиял на ее выбор одежды и обуви: «В путешествии по Европе вы будете много гулять, поэтому убедитесь, что взяли с собой удобную обувь для ходьбы! Наи более приемлемый вариант – кроссовки, а белый цвет спасет вас от жары».
Теперь Джинни злилась на себя за то, что послушалась. Злилась и на человека, который это написал. Кроссовки выделяли ее из толпы, и не только из-за скрипа. Они были шаблонной обувью обыкновенных туристов. Но она-то в Лондоне! А здесь носят туфли на шпильках и кожаные ботинки всевозможных цветов.
И эти шорты… Никто не носит шорт.
Вот почему тетя Пег сказала, что путеводители не нужны. Вот Джинни не прислушалась к ее словам и заглянула в один из них – и превратилась в чудика в скрипучих кроссовках.
И что ей теперь делать? Скрип, скрип… Джинни не могла просто сунуть (скрип) деньги парню с билетами и убежать. Вернее, она могла, но как ей потом убедиться, что их получит нужный человек? Был второй вариант: положить банкноты в конверт и подписать: «Для Джиттери» (или «Для Кита»), – но это тоже не давало никаких гарантий.
Стоп. А что, если она быстро выкупит все билеты? Это лучший выход. Билеты стоили по восемь фунтов каждый. Быстро произведя в уме расчеты, Джинни подошла к окну.
– Мне шестьдесят два билета, пожалуйста, – сказала она.
Парень в футболке с Симпсонами оторвался от Толстого. За один день он прочитал довольно много, мимоходом заметила Джинни.
– Что? – У него был неимоверно гнусавый голос, из-за чего вопросительная интонация как будто усиливалась.
– Можно мне шестьдесят два билета? – повторила Джинни, невольно понизив голос.
– У нас всего двадцать пять мест, – ответил он. – Включая места на полу.
– Ох. Извините. Тогда мне… сколько я могу взять?
Рыжий открыл коробку для сигар, стоявшую на столе, и пролистал две стопки. Затем решительно захлопнул крышку:
– Можете взять двадцать три.
– Хорошо, – кивнула Джинни и отсчитала нужную сумму. – Возьму все.
– Для чего вам двадцать три билета? – спросил парень, стянув резинку со стопки билетов и пересчитывая их.
– Просто для людей.
Где-то в коридоре что-то закапало. И этот звук показался слишком громким.
– Ну, я не возражаю, – произнес парень через какое-то время. – Вы учитесь?
– Учусь, но не здесь.
– Неважно где.
– Даже в старшей школе? В Нью-Джерси?
– Тогда студенческая скидка. По пять фунтов за билет. – Парень достал калькулятор. – Получается сто пятнадцать фунтов.
Джинни совсем не нужна была эта скидка. Ей нужно было больше билетов. Намного больше.
– А сколько есть билетов на завтра? – спросила она.
– Что?
– Сколько осталось билетов на завтра?
– Еще ни один не продали.
– Возьму все.
Парень оторвался от расчетов и пристально посмотрел на девушку. Джинни молча просунула в окошко сто двадцать пять фунтов, а он ей в ответ – двадцать пять билетов.
– Что насчет послезавтра?
Рыжий встал и прижался лицом к окну, чтобы лучше рассмотреть странную посетительницу. Он был очень бледным. «Вот что значит провести все лето в подвале, в шкафу возле урны», – подумала Джинни.
– Кто с вами? – вдруг спросил он.
– Только… я.
– Это какая-то шутка?
– Нет.