Короткие гудки.
Слова профессора меня испугали - птицы действительно кружились повсюду. Одна из них села на подоконник, поглядела на меня особенно, почти по-человечески и закричала. Сам не знаю отчего, я пришёл в ужас, попятился к выходу, выскочил из дому, перепрыгнул через калитку, замер в нерешительности. Немного покружившись в небе, птицы улетели.
Вскоре подъехал Яковлев на своей "шестерке", начал меня расспрашивать, время от времени поглядывая по сторонам.
- Много было сорок?- постоянно повторял он вопрос.
- Много, - отвечал я и возобновлял свой рассказ. Выслушав меня, он нахмурился.
- Так что делать, профессор? Где Лену искать?
- Надеюсь, больше её мы не увидим, - пробормотал Яковлев. - Улетела она со своим шабашем.
- Что вы несёте! - не сдержался я.
Яковлев с укоризной посмотрел на меня.
- Возвращайся домой, Слава, и позабудь о своей подруге. Если расскажу всё, как есть, не поверишь.
- Да идите вы! - разозлился я, впервые открыто нахамив профессору. - Сразу надо было в милицию звонить.
- Завтра вернётся её отец и выяснится, что она давно предупреждала его о своём решении уехать из города на заработки. Где она сейчас он точно не знает, но скажет, что дочь созванивалась с ним. Скажу больше, завтра ты позабудешь о своих чувствах к Лене, и спокойно отнесёшься к её исчезновению.
Я ничего не ответил, отмахнулся и пошёл домой.
- Я позвоню завтра, - крикнул мне вслед Яковлев. - Тебе наверняка захочется извиниться.
На пределе слышимости он добавил:
- Жаль девушку, да тут мы бессильны.
Слова Яковлева оказались пророческими - Лену я больше никогда не видел и очень быстро о ней позабыл.
<p>
Рассказ одиннадцатый.</p>
<p>
После Троицы в четверг.</p>
Сиреневая полоска заката растаяла, последние робкие лучи солнца растворились в густой тьме. Ночь вступила в свои права. Кораблик месяца, отражаясь в водяной ряби, неторопливо переплывал через бесшумную пенистую реку. Камыши по-деловому кивали в разные стороны, стрекотали сверчки, ухали совы, урчали лягушки. В стороне от реки крюком изгибалась дорога. Бесцеремонно-наглая она рассекала заросли камыша и гордо убегала в гору. Пыль улеглась, выбоины сгладила тьма, сумев из уродливо-нескладной широкой тропинки сделать складную, по-девичьи прекрасную дорогу. Но вот вдали раздался шум мотора, грохот колёс, ругань водителя.
Мужчина за рулём новой "Волги" торопился, страшно нервничал, не понимая, что своим шумом нарушает установившуюся идиллию. Свет фар беззастенчиво выхватывал ямки и шрамы, а водитель клял последними словами, дорогу, камыш и реку. Гнать в кромешной темноте, проезжая незнакомый участок, он не решился. "Волга" плелась как черепаха, не поспевая за мерно бегущей рябью реки. Резкий поворот, глубокая впадина с правой стороны - переднее колесо автомобиля провалилось, через какое-то мгновение в яме оказалось и заднее. Водителя подбросило вверх, ремень безопасности впился в плечо и грудь, двигатель громко кашлянул, заглох. Мужчина повернул ключ зажигания - ничего. Он сжал кулаки, изо всех сил принялся бить в руль, несколько раз попал в клаксон, распугав птиц и лягушек.
Набрав полную грудь воздуха, мужчина взъерошил свои волосы и посмотрел в лобовое стекло. В свете фар кружились мошки, кроме их мерного жужжания да шума собственного дыхания, водитель ничего не слышал. Хотя... Нет, ничего, послышалось. Мужчина напряг слух и вроде бы различил задорный девичий хохот, шёпот, весёлый напев. Через мгновение звуки растворились, будто их и не было.
"Молодые гуляют", - решил водитель. Ему следует отыскать ребят, попросить о помощи. Всяко лучше, чем сидеть за рулём заглохшего автомобиля. Рассудив так, водитель открыл дверь, выбрался наружу. С реки потянула прохлада, голодные до крови комары устремились на голые руки и лицо. Отбившись, мужчина пошёл вперёд по дороге, пытаясь снова услышать смех и напевы. Вместо этого до него донёсся звук чьих-то торопливо-неуклюжих шагов. Водитель обернулся и зажмурился, не выдержав прямого света фар. Мужчина не сразу различил фигуру невысокого человека, кравшегося к нему.
- Кто идёт?! - выкрикнул водитель, попятившись назад. Он не робкого десятка, но всё равно испугался. Кого может носить у озера посреди ночи? - Отвечай, не молчи, или швырну в тебя камнем! - пригрозился мужчина, для пущей убедительности замахиваясь сжатой в кулак рукой.
- Не волнуйтесь, не волнуйтесь, - залепетал незнакомец старческим голосом. - Это я, Никита Андреевич, дачка у меня прямо у озера. Услышал, сигналит кто-то, решил, может помочь чем.
Водитель, наконец, различил черты своего собеседника. Приземистый коренастый мужчина с седыми волосами и бледным лицом. Вряд ли Никита Андреевич замышлял какую-то пакость. Водитель позволил себе опустить руки.
- Машина заглохла, нужно подтолкнуть, - сухо сказала мужчина дачнику. - Вы вряд ли справитесь - "Волга" тяжелая. Тут молодежь где-то пела, помогите их найти.
- Нет тут никакой молодежи, - голос Никиты Андреевича переменился, в нём зазвучали ледяные нотки. - Пойдемте-ка ко мне на дачу. Позвоните от меня, вызовите помощь, - дачник схватил водителя под локоть и мягко, но настойчиво потащил его вслед за собой.
- Никуда я с вами не пойду! - мужчина освободил свою руку. Никита Андреевич ему не понравился. - Спасибо за помощь, дальше разберусь сам.
Дачник замер в нерешительности.
- Не хотите ко мне, пойдёмте к вашей машине. Посидите там, пока я вызову кого-нибудь на подмогу.
Терпение водителя подходило к концу.