– В идеальном мире – несомненно, – кивнул Рейес. – Но мы живём в реальном мире, где ресурсы ограничены, а технологическое превосходство определяет, кто выживет, а кто нет.
– Думаю, сейчас преждевременно спорить о гипотетических сценариях, – вмешался Волков, демонстрируя дипломатические навыки. – Мы ещё не знаем, с чем столкнёмся на Авалоне. Готовность к различным вариантам развития событий не означает предрешённость конфликта.
Васкес был благодарен за вмешательство дипломата. Напряжение между Аминой и Рейесом было очевидным и могло создать проблемы во время миссии.
– Мистер Волков прав, – сказал он. – Мы должны быть открыты к различным сценариям и готовы адаптироваться. Сейчас более продуктивно сосредоточиться на практических аспектах предстоящего путешествия.
Он активировал голографический проектор, и над столом появилась трёхмерная модель «Персефоны».
– Завтра мы проведём полный день на борту корабля, знакомясь с системами и проводя финальные проверки. Послезавтра в 0800 по станционному времени начнётся процедура отстыковки. В 1200 мы достигнем расчётной точки активации двигателя Алькубьерре-Сяо. С этого момента начнётся восьмимесячное путешествие к Проксиме Центавра.
Васкес обвёл взглядом присутствующих, оценивая их реакцию. Амина выглядела сосредоточенной и решительной. Кай нервно постукивал пальцами по столу, его мысли явно были где-то далеко. Волков сохранял профессиональное спокойствие дипломата. А Рейес… Рейес наблюдал за всеми, анализируя каждое слово, каждый жест.
– Есть вопросы? – спросил Васкес.
– Что насчёт резервных планов? – поинтересовался Рейес. – Если двигатель выйдет из строя в середине путешествия или мы столкнёмся с враждебной реакцией на Авалоне?
– Корабль оснащён обычными ионными двигателями для манёвров в нормальном пространстве, – ответил Васкес. – В крайнем случае мы сможем вернуться на них, хотя это займёт десятилетия. Что касается потенциальной враждебности колонистов – «Персефона» имеет оборонительные системы, достаточные для защиты корабля, но не для ведения войны. Мы не военный корабль.
– А если мы обнаружим технологии, которые радикально превосходят наши? – спросил Кай.
– Мы будем действовать осторожно, – ответил Васкес. – Никаких попыток получить или скопировать технологии без полного понимания их принципов работы и потенциальных опасностей.
Эти слова были направлены прежде всего Рейесу, и Васкес видел, что тот понял намёк.
– Ещё вопросы?
Когда никто не отозвался, Васкес завершил встречу:
– Тогда предлагаю всем отдохнуть перед завтрашним днём. Он будет напряжённым.
Когда остальные покинули конференц-зал, Васкес остался один. Он стоял у панорамного окна, глядя на звёзды и размышляя о предстоящей миссии. Экипаж был профессиональным, но разношёрстным. Каждый имел свою повестку, свои скрытые мотивы. Удержать их вместе в течение длительной изоляции будет непросто.
А ещё была его собственная тайна – прогрессирующая болезнь, которая могла в любой момент лишить его возможности командовать. Васкес потёр левую руку, чувствуя лёгкое онемение – первый признак надвигающейся неизбежности.
Но сейчас это было не главное. Главное – миссия. Историческая возможность, которая могла изменить судьбу человечества. И, возможно, искупить прошлые ошибки – и его собственные, и всей земной цивилизации.
В ту ночь Лоренцо Васкес долго не мог уснуть. Мысли о предстоящей миссии смешивались с воспоминаниями о прошлом – особенно о событиях на Фобосе, которые определили его карьеру.
Это произошло восемь лет назад, в разгар Марсианского конфликта между колонистами и Земным Альянсом. Васкес командовал крейсером «Сантьяго», патрулировавшим орбиту Марса. Его приказом было не вмешиваться в боевые действия, лишь обеспечивать безопасность коммуникаций и наблюдать за соблюдением соглашения о ненападении на гражданские объекты.
Но когда силы Земного Альянса загнали повстанцев-колонистов на базу Фобоса, где находились четыре тысячи гражданских – семьи учёных и инженеров, ситуация изменилась. Командование Альянса объявило всю базу военным объектом и готовилось к массированному удару, который неизбежно привёл бы к гибели всех находящихся там.
Васкес получил прямой приказ: не вмешиваться. Остаться наблюдателем. Позволить тысячам невинных погибнуть ради «решительной победы» в конфликте, который и так был почти завершён.
Он не подчинился. «Сантьяго» встал между флотом Альянса и Фобосом, активировав защитные экраны. Васкес связался с командованием Альянса и заявил, что любая попытка атаковать базу будет расценена как нарушение мандата ОПН и приведёт к ответному огню.