Дмитрий быстро принял душ и оделся в стандартную форму – тёмно-синий комбинезон с серебристыми вставками и эмблемой миссии «Персефона» на груди. Единственным персональным элементом был небольшой значок Дипломатического корпуса ОПН на воротнике – серебряная оливковая ветвь на фоне стилизованной Земли.
До совещания оставалось полтора часа – достаточно времени для того, что он планировал. Волков активировал на своём личном терминале программу шифрования и набрал короткое сообщение:
«Фаза 1 завершена. Приближаемся к точке невозврата. Запрашиваю последние инструкции перед коммуникационным разрывом. Ключ: Янус-17-дельта-эпсилон».
Он проверил сообщение, убедился в активности всех протоколов маскировки и нажал «отправить». Формально, любая несанкционированная связь во время миссии была запрещена. Все коммуникации должны были идти через официальные каналы, контролируемые капитаном Васкесом и службой безопасности. Но Дмитрий Волков не был бы одним из лучших оперативников Европейского Консорциума, если бы не имел способов обойти такие ограничения.
Официально его должность в миссии – дипломат и лингвист, отвечающий за установление контакта с колонией Авалон. Но реальное задание было гораздо сложнее: обеспечить прямой доступ Европейского Консорциума к любым технологиям, обнаруженным на Авалоне, в обход Объединённых Планетарных Наций и других земных фракций.
Информация о потенциальных технологических прорывах, доступных колонии Авалон, была слишком ценной, чтобы оставить её в руках международной бюрократии ОПН. Особенно учитывая экологический кризис на Земле и растущее напряжение между планетарными блоками.
Тайный канал связи, установленный Волковым, использовал уязвимость в коммуникационных протоколах «Персефоны». Официально все сообщения шли через главный передатчик корабля. Но Дмитрий модифицировал алгоритм компрессии данных так, что в обычном потоке телеметрии можно было скрыть зашифрованное сообщение. Для непосвящённого это выглядело как случайный шум в сигнале.
Однако такой метод имел ограничения. После активации двигателя Алькубьерре-Сяо связь с Землёй будет невозможна до выхода из режима искривления пространства у Проксимы Центавра. Восемь месяцев без контакта с кураторами. Восемь месяцев, когда он будет действовать только по заранее согласованному плану и собственной инициативе.
Терминал тихо просигналил, получив ответное сообщение. Дмитрий быстро расшифровал его:
«Подтверждаем получение. Приоритеты обновлены: 1) Технологии искривления пространства-времени, превосходящие имеющиеся аналоги; 2) Биотехнологии адаптации к внеземным условиям; 3) Любые данные о наследии "Архитекторов" (предположительное обозначение нечеловеческой цивилизации, технологии которой могут быть доступны колонистам). В случае обнаружения критических технологий действовать по протоколу "Прометей". Следующий сеанс связи – только после достижения Проксимы Центавра. Ключ следующего сеанса: Гермес-28-омега-пси. Консорциум рассчитывает на ваш профессионализм, Янус».
Волков внимательно прочитал сообщение, запоминая каждую деталь, затем активировал протокол уничтожения данных. Текст исчез с экрана, а программа автоматически перезаписала сектор памяти, где хранилось сообщение, случайными данными.
Архитекторы. Это было новое обозначение. В предыдущих брифингах речь шла лишь о возможном контакте колонистов с неизвестной технологией. Теперь Консорциум явно предполагал существование нечеловеческой цивилизации, чьи достижения могли быть доступны на Авалоне.
Это меняло приоритеты миссии. И делало её гораздо более опасной.
Волков проверил время – до совещания оставался час. Достаточно, чтобы просмотреть последние результаты лингвистического анализа сигналов с Авалона.
Он активировал рабочую станцию и загрузил декодированные сообщения, полученные зондом «Икар» с Проксимы Центавра. Большая часть уже была проанализирована – базовая структура языка колонистов, лексические паттерны, синтаксические особенности. Как и ожидалось, основой служил английский язык с примесью китайского и хинди – логичное следствие состава предполагаемой первой экспедиции «Прометея».
Но были и аномалии, которые Дмитрий выделил в отдельную категорию. Термины и грамматические конструкции, не имеющие аналогов в известных земных языках. Слова, обозначающие концепции, которые не существовали в человеческом опыте на момент основания колонии.