Совещание продолжилось обсуждением технических деталей предстоящей активации двигателя. Волков слушал внимательно, но часть его разума была занята анализом новой динамики в команде.
Открытое упоминание «Архитекторов» изменило тон дискуссии. Теперь гипотеза о нечеловеческом влиянии на колонию стала официальной частью миссии, а не просто теоретической возможностью. Это меняло расстановку сил и приоритеты.
Особенно интересной была реакция Амины Хан – смесь научного любопытства и явного недовольства тем, что информация была скрыта от неё. Между астробиологом и капитаном возникло едва заметное напряжение, которое могло быть полезно для целей Волкова.
Когда совещание завершилось, Дмитрий намеренно задержался, собирая свои материалы медленнее обычного. Как он и предполагал, Амина также осталась, явно желая поговорить с ним наедине.
– Мистер Волков, – обратилась она, когда остальные покинули конференц-зал, – могу я узнать, когда именно вы обнаружили упоминания об «Архитекторах» в декодированных сообщениях?
Дипломат улыбнулся своей самой обезоруживающей улыбкой.
– Честно говоря, доктор Хан, я сам узнал об этом термине только сегодня утром, когда капитан Васкес пригласил меня на приватную беседу перед совещанием.
Это была правда, хотя и не вся. Он действительно впервые услышал этот термин от Васкеса, а не обнаружил его самостоятельно в сообщениях. Но упоминание «Архитекторов» в инструкциях от Консорциума было деталью, которой он не собирался делиться.
– Значит, капитан владел этой информацией, но не счёл нужным поделиться ею с научным отделом, – Амина не скрывала раздражения. – Несмотря на то, что это напрямую влияет на нашу подготовку к исследованиям Авалона.
– Я уверен, что у капитана были причины для такой секретности, – дипломатично заметил Волков. – Возможно, он хотел избежать преждевременных выводов, пока информация не будет подтверждена.
– Или он не доверяет некоторым членам экипажа, – тихо сказала Амина. – Вы заметили, как он наблюдал за реакцией Рейеса, когда упомянул «Архитекторов»?
Волков был впечатлён наблюдательностью астробиолога. Многие считали учёных наивными в вопросах человеческих взаимоотношений и политических игр, но Амина определённо не подходила под этот стереотип.
– Вы очень проницательны, доктор Хан, – признал он. – Действительно, кажется, между капитаном и мистером Рейесом существует некое… напряжение.
– Не только между ними, – Амина понизила голос. – Вся эта миссия пронизана скрытыми повестками и недомолвками. Официально мы отправились с научно-исследовательской целью. Но я всё больше убеждаюсь, что реальные мотивы организаторов экспедиции гораздо сложнее.
Волков внимательно изучал её лицо. Амина Хан могла быть потенциальным союзником – или опасным противником, если бы узнала о его связях с Консорциумом.
– В таких сложных миссиях всегда есть различные интересы, – осторожно сказал он. – Научные, политические, возможно, даже военные. Важно помнить, что, несмотря на это, мы все стремимся к общей цели – безопасному контакту с колонией Авалон и пониманию её природы.
– Я надеюсь, что вы правы, мистер Волков, – Амина не выглядела убеждённой. – Но история человечества показывает, что когда речь идёт о потенциальных технологических прорывах, альтруизм редко бывает главным мотивом.
С этими словами она покинула конференц-зал, оставив Волкова наедине со своими мыслями. Дипломат улыбнулся. Доктор Хан была не просто умна – она была опасно проницательна. И явно имела собственную повестку, возможно, не менее сложную, чем у него самого.
Это делало игру интереснее.
Следующие две недели пролетели в напряжённой работе. Волков погрузился в углублённый анализ лингвистических данных, теперь сосредоточившись на любых упоминаниях «Архитекторов» и связанных с ними концепций.
Результаты были впечатляющими. В декодированных сообщениях действительно присутствовали многочисленные отсылки к некой предшествующей цивилизации, чьи технологии и знания, по-видимому, использовались колонистами Авалона.
Наиболее интригующим аспектом была концепция «Сетевого сознания» – своеобразной формы коллективного разума, которая, судя по контексту, была связана с наследием Архитекторов. Колонисты, похоже, адаптировали некоторые аспекты этой технологии или философии, интегрировав их в свою социальную структуру.