— Если честно, то нет.
— Ладно, тебе и не надо. Достаточно верить мне, это ведь реальнее?
Поцелуй. По шее, щеке, уху тянется дорожка из его едва касающихся губ. Но так горячо от чего-то. Чувствительность повышена. Не знаю с чем это связано, но ощущаю все, даже его глубокие вздохи, каждый раз как только я начинаю прикусывать губу, обдумывая план действий.
Между нами стерлись все границы. Это ощущение единого потока, ни на что не похожее, даже пугало. Это совершенно отличалось от того, как мы с Марком обменивались магией. Не могу объяснить, просто по другому.
— Мы справимся, слышишь, я не позволю недоволшебникам забрать тебя.
Я судорожно вздыхаю, пытаюсь сдержаться, но слезы предательски обжигают щеки. Боюсь не стражников, а того, что Миша не остановиться ни перед чем, в поисках способа меня освободить. И пожертвует тем, что я попросту не смогу принять.
Фиксирую свой взгляд на растерянном взгляде Миши, пытаюсь улыбнуться, убеждая его в собственной невозмутимости. Но зря, ему, итак, все ясно.
— Загляну в бар, может тут осталось что из запасов, эта погоня меня вымотала.
Этот голос я узнаю из тысячи, даже в толпе ликующих футбольных фанатов!
— Я думал у нас больше времени, готова?
— Нет, — нервно сглотнула я, понимая, что сейчас начнутся голодные игры.
Дома пусто. Беспорядок в гостиной и засохшая на полу кровь, такое неприятное зрелище. Плакал мой ремонт на кухне, придется переделывать.
Хотя… Может и не придется, кто его знает. Времени на уборку не было, даже на самую минимальную. Сейчас надо было подготовить все к приходу гостей.
Кладовка под лестницей. Там в коробке с прошлого нового года должны остаться кусочки декоративного зеркала, думаю вполне подойдет.
— Нашла, — радостно, завопила я на весь дом, позабыв о конспирации. Миша, конечно, прошвырнулся по дому, проверив каждую комнату, но мало-ли, уже ничему не удивлюсь.
— Ты совсем бесстрашная что ли? — Приобняв меня под колени, он в мгновение спустил нас с коробочкой с верхней ступени стремянки прямо на пол. Словно я вовсе веса не имею.
Легкий скрип половицы привлек наше внимание, кажется мы перестали дышать. Миша вцепился в мое подрагивающее от страха тело и уже приготовился бежать.
— Фак, это вы. Я думал стражники вернулись, — вытряхивая пепел с руки на пол, Марк выдохнул.
— Боже, ты жив, — выскользнула из объятий его брата, и прильнула к напряженному телу, запах которого казался таким родным. — Я так переживала за тебя, Миша сказал, что ты решил остаться в склепе, восстановиться после бойни. Честно признаться, я вспомнила лишь отрывки того вечера.
— Да, потрепали меня знатно, но слава богу все прошло, осталась легкая хромота, надеюсь временно.
Такая неловкость повисла в воздухе. Бетонной плитой прижимала к полу. Еще это замкнутое пространство, закуток под лестницей не подразумевал такого скопища народа. Я ощущаю неровное дыхание одного и частоту биения сердца другого. Словно стоят и ждут, когда я сделаю выбор, продемонстрирую поражение одного из обезумевших влюбленных.
— Так, ладно. Давайте займемся делом, — нашла лазейку и вырвалась из этого треугольника печали я.
— Что вы придумали?
— Надо расставить зеркала по пяти концам пентаграммы вокруг дома, только вот не понимаю как определить координаты. Есть идеи?
— Все просто, мерцания из одной точки координат пяти существ одновременно, дает реакцию и отбрасывает каждого на равное расстояние от старта, тем самым обнажая острые концы.
— Но нас всего трое.
— Похоже кто-то забыл про своих предков, — мелодичный, чуть грубоватый голос за спиной, вызвал леденящий ужас. — Бабушка?
— Бабушка, бабушка. Что тебя так удивляет, дорогая. Я была нужна тебе и вот я тут. Или мне показалось? Неужели духи ошиблись?
— Нет, все верно, просто эта грань магии для меня все еще волнующа. Особенно после тех блужданий по затхлым тоннелям памяти усопших ведьм. Клянусь, и твой закуток я тоже посетила.
— Родная, это все слишком сложно. Тебе еще очень много предстоит узнать.
— Дамы, не хочу прерывать ваше милое воссоединение, но давайте оставим обмен любезностями на потом. Напомню, необходимо 5 сил, все еще недостает одного. У вас там нет подружки, что могла бы помочь?
— Ты остался все таким же невыносимым грубияном, разве этому я тебя учила?
Я почувствовала, ощутила каждой клеточкой тела, то волнение, что ловиной накрыло Беннетов. Связь с каждым оказалась для меня мучительной. Двойной удар.
Отрицание самого факта ее нахождения рядом, пусть лишь сгустком энергии, без физического тела, но все с той же широкой улыбкой и любящим взором. Их слабое место, женщина подарившая жизнь, и почти лишившая ее же, в момент своей кончины. Настолько сильная связь.