Выплеснувшаяся волна чистой силы бросила наземь даже Ифи. Белые волосы потемнели, приняв цвет темно-серого серебра. В туманном сиянии он поднялся с колен, возвышаясь во весь рост над теми, кому пришел мстить. Больше не эльф. Больше не друид. Поглотивший держателя стихий, принявший его силу, усиливший ее клокочущим огнем того, что осталось от души, растворивший в себе и волка, и жаждущего крови зверя, полученного от вампира. Заворачиваясь в серый поток безымянной тринадцатой стихии, сверкнув в жажде отмщения такими же серыми глазами на притихших шимов, словно вдруг понявших – этот взгляд может убивать.
– Аш? Ты вернулся? – с трудом находя в себе силы говорить, хрипло прошептала Ранко. Не веря. Уж слишком отличался тот, кто вырвался из ифирина, от ее учителя!
– Да, девочка моя. Я вернулся, – он склонился к ученице, осторожно заключая ее в объятья. Син дернулась, но не посмела даже возразить, когда он погрузил израненную девушку в ее поток, исцеляя раны. Ранко охнула… и могла лишь удивленно хлопать глазами оттого, как быстро зажили сломанные кости. Это была не магия, не заклинание и не ритуал. Это был чистый поток возрождения. Жизненная сила Воды.
– Теперь мы поговорим на другом языке, правда, Ифи? – глаза Аша опасно сощурились.
– Ты ничего не сможешь сделать. Ифирин не имеет полной власти над нами. Как и ты, – спокойно произнес Саз.
– А может, я попробую и посмотрю, что из этого получится? – скривил губы в ухмылке Аш, выпуская из объятий Ранко. Девушка уселась у его ног и молча наблюдала за происходящим. Валяющиеся вокруг воины давно были без сознания, а многие и умерли, не выдержав волны такой мощи, ломающей кости и лишающей дыхания. Поле битвы выглядело полем мертвецов.
– Давай ты пробовать не будешь. Я знаю, у тебя получится. Но прежде чем решишь, что делать дальше, позволь мне кое-что сказать тебе. – Йут вышел вперед и пристально посмотрел в глаза бывшего эльфа.
– Йут, ты в своем уме? – раздалось сразу несколько голосов почти в унисон.
– Не в вашем, точно. И помолчите, пока я тут мироздание спасаю после ваших игр, – отозвался Итог.
– Но он же не сможет!
– Сможет. Он не держатель, он не ифирин.
– Говори, – прервал спор Аш, тяжело глядя на Йута.
– Конечно, ты увидел правду и теперь взбешен. Только ты не всё увидел. Не туда смотрел. Твой взор был обращен на то, что причинило тебе боль, и ты не заметил главного. Если посмотришь, то поймешь, что эти разгильдяи ничего не натворили, – Йут говорил ровно и размеренно. Ифи присмирели.
– По-твоему, это ничего? Ее смерть – это ничего? Кошмар, в который превратили ее жизнь, – это ничего?! – Аш постепенно закипал.
– А ты посмотри глубже. Теперь ведь в твоем распоряжении вся память ифирина. Посмотри же, что такое Перекресток! Пойми, что никто никого не убивал!
Аш содрогнулся. Сосредоточился и нырнул в глубины памяти держателя стихий. Настолько глубоко, что смог разглядеть, как было создано межмирье. Обратная сторона мироздания. Связующая цепь стихий – и стержень, удерживающий равновесие. Такое зыбкое – чуть тронь, и всё поглотит хаос. Начало и конец перерождений. И отпрянул, испугавшись, зажимая рот рукой.
– Она… она… не умерла… потому что уже была мертва?
– Да. Перекресток – это место отдохновения душ перед перерождением. Сюда они приходят после того, что вы зовете смертью. Отсюда и уходят в новую жизнь. И это лишь твоя затея. Это ты дал им тела и позволил продолжать путь. Все, кто попадает в межмирье – туда, где ты создал эту иллюзию мира, – продолжают жить. Но все они мертвы. И «умирая» здесь – они рождаются в других мирах. Сам того не понимая, ты подарил шимам игрушку, возможность наблюдать видимость жизни и иногда вмешиваться в нее. Но это никоим образом не влияет на круговорот жизни в целом. Они приходят и уходят в положенный им срок. Ты ведь теперь это видишь?
… смешливая девочка-эльфийка бежала к озеру в жаркий летний день, радостно улыбаясь, ощущая прохладу воды, в которую скоро окунется… не заметив кротовой рытвины под ногами… с размаху налетев виском на небольшой валун…
… пронзенное стрелами тело оборотня-кота безжизненно падало на дно ущелья, в последний миг сорвавшись со скалы…
… хищно скалящийся в лицо гибели вампир упал, рассыпаясь пеплом, от удара освященным клинком…
– Как? Как же так? Они все были мертвы? Выходит, что я тоже мертв? А те, кто здесь родился? Все мертвы? – Аш отказывался принимать увиденное, неверяще вертя головой, отрицая то, что нельзя оспорить.
– Те, кто родился здесь – умерли своей смертью, и, конечно, не могли сохранять видимость тела и памяти. Нет. Ты жив. Должен был умереть, но остался жить. Единственный, кто смог прийти сюда живым. Ты тот, кого зовут – Аллери.
– Аллери? Жив? Как это понимать? Во мне нет никакой силы. Та, что есть сейчас, – это ведь сила ифирина? – Аш смотрел, не понимая. Вокруг и внутрь себя. Те, кто погиб, – переместились через портал. По крайней мере, так они воспринимали это. А те, кто закончил свой жизненный путь по естественной причине, – рождались здесь, как дети, ничего не помня.
– Аллери – преступивший смерть. Это не сила. Не способность. Это просто жажда жизни – настолько невероятная, что не позволила тебе погибнуть без цели. Когда-то из двенадцати Аллери Пламя создал Ифи, сделав каждого сутью стихии. Лишь их непостижимые души способны были выдержать перевоплощение и принять силы стихий, не расплавясь в Огне мироздания. Двенадцать смертных, сумевшие вернуться из-за черты лишь потому, что не могли уйти, не исполнив своего долга. Именно поэтому ты смог принять ифирина. Именно из-за этого ифирин решил завладеть твоим телом и вырваться из-под власти Создателя.
– Но… нет… я не понимаю. И… она тоже мертва? – Аш едва смог перевести полный страха взгляд на Ранко, притихшую у его ног. Неужели… и она тоже? Эта странная девочка из незнакомой расы. Ставшая настолько близкой. Родной. Словно он знал ее всю жизнь. Всю свою невозможно длинную жизнь.
– Нет. Потому что она – это ты. Она должна была наследовать твою душу. Но ты не умер и не отдал то, что принадлежит ей по праву, как было предначертано путем. Ты стал Аллери, посмев пройти сюда живым. С душою в живом теле. Но когда спасали твою жизнь – душа твоя раскололась пополам. Вы с этой девочкой – одно целое, у вас одна душа на двоих, как у близнецов. Поэтому ей удалось прийти сюда, минуя смерть. Поэтому ты и увидел в ней то, что потерял.
– Даже так… – взгляд Аша потускнел. Йут был убедителен. Более того, нырнув в память ифирина, сумеречник всё увидел сам. Он больше не знал, что делать. Ведь он сам всё это выдумал. Сам создал видимость мира и населил его игрушками, судьба которых предрешена, путь отмерен, итог известен. И нет никакой разницы, есть ли у них тела, или же спящими душами они витают в этом мире. Обратной стороне миров.
– Не делай необдуманных поступков. Да, теперь ты обладаешь силой всё разрушить и наказать нас так, как захочешь. Ты не ифирин. Мы не сможем противостоять тому, кто стал истинным повелителем стихий, а не просто стержнем. Но подумай, стоит ли разрушение мироздания твоей скорби.
– Стоит ли? А кто назначил за нее цену? Кто знает, сколько стоит боль? Кто мне ответит, чем оплачиваются души? – он равнодушно смотрел, как всё, сотворенное им, становится пеплом, как рассыпаются прахом тела воинов двух армий, сошедшихся на поле битвы. Перекресток возвращался в первозданный вид – тот, в котором впервые застал его Аш. Безжизненная скалистая пустыня. И только Ранко еще оставалась рядом, словно на нее происходящее не действовало.
Ифи тревожно застыли, глядя, как Повелитель крушит то, что создал. Чем жил последнюю тысячу лет. До какой точки он дойдет? Остановится ли, вернув всё на свои места, как было до его появления? Или пойдет намного дальше, обращая в пепел всё сущее? Замолчал даже Йут, не зная, что еще сказать Ашу, чтобы он не уничтожал, – и лишь качал головой, понимая, что остановить это невозможно. И вдруг в натянутой болезненной тишине зазвенел голос Риза.