***
Агента Спасоевича заставил очнуться жуткая головная боль. Болезненно шикнув, мужчина открыл глаза и увидел, что сидит на втором этаже, привязанный к стулу.
- Очнулся. – сказала Ева, которая сидела напротив пленника.
Всё ещё не понимая, что происходит, Милан начал раскачиваться, надеясь хоть как-то ослабить веревки. В этот момент раздался лёгкий мужской смех.
- Сопротивляешься до последнего… Это мне нравиться! – в комнате появился капитан Дмитриев.
Агент Спасоевич не отрывал глаз от незнакомого мужчины, который скрывал половину своего лица под черной медицинской маской. В этот момент Милану показалось, что он уже где-то видел эту пару глаз. Дозорный тут же почувствовал странное ощущение, будто в его голову, кто-то пытается проникнуть. И это совпало с тем, как у Евы изменилось выражение лица. Оно стало очень сосредоточенным.
- Милан Спасоевич, - капитан Дмитриев перевел внимание агента на себя, - Наконец, я с тобой познакомился.
- Не могу сказать того же. – Милан снова оглядел себя, - К чему такая “честь”?
Рассмеявшись капитан снял маску. В этот момент у агента Спасоевича перехватило дыхание. Он узнал это лицо, несмотря на плотные серые пятна. Нинель показывала его фотографию.
- Ну, как же? – капитан сел напротив пленника, - Интересно же познакомиться собственным зятем!
Пролог к откровению
У Нинель всегда было тяжело на душе, когда Милан уезжал на ночное дежурство, однако в этот вечер это ужасное чувство было в разы сильнее. Поначалу девушке даже хотелось написать мужу сообщение, но затем она отбросила эту идею, понимая, что он не сможет ответить. К тому же мужчина обычно писал ей сообщение после дежурства перед возвращением домой. Нинель надеялась справиться с тревогой, сделав домашние дела. Небольшая уборка квартиры, конечно, забрала силы, однако желание пойти спать всё равно не возникло. Девушка решила просто посидеть в интернете, в надежде на то, что получится уснуть, но телефон нуждался в зарядке. Когда Нинель подошла к тумбочке, где лежало зарядное устройство, её взгляд невольно упал на тетрадь в зелёной обложке. Немного подумав, девушка решила снова открыть её. В тетради Нинель хранила ту самую потрепанную фотографию, где она маленькая на коленях у Олега. Чувство задумчивой грусти на неё нахлынуло. В голове болью снова отдались слова Милана: “Я не понимаю, чего ты хочешь этим добиться? Его отношение к тебе хорошо доказывают пятнадцать лет в детдоме!” Нинель опустила взгляд на свой амулет. Именно существование этого талисмана не давало девушке признать логичные слова супруга за истину. К тому же Нинель была уверена, что эти резкие слова Милана были связаны с его сиротскими годами. Во время разговора об Олеге девушка спросила супруга: “А ты своего отца знал?” Мужчина на это отреагировал так, будто его ошпарили кипятком, после чего он на повышенном тоне велел молодой жене не поднимать больше эту тему. И это было очень странно, учитывая то, что Милан спокойно, но, конечно, с печалью, рассказывал девушке про свою мать, которая погибла автокатастрофе, когда ему ещё не успело исполниться шесть лет.
Внезапно раздался телефонный звонок, из-за которого у Нинель ёкнуло в сердце. Вызов был от Григория, что не предвещало ничего хорошего. Сделав глубокий вдох, девушка ответила на звонок.
- Нин, я, конечно, не хочу тебя пугать, как это командование только что сделало со мной, но… - выдержав небольшую паузу, Руднев произнёс, - У нас походу ЧП!
***
Капитан Дмитриев, урождённый Олег Тушин, с интересом разглядывал Милана, в голове которого был ураган мыслей. Пока Спасоевич думал над тем, что ему сказать, он по-прежнему чувствовал, будто в его разуме кто-то пытается устроить обыск. Наконец, серб из себя выдавить на потеху Олегу: “Живой, значит.” Затем мужчина вспомнил про Ларису, которой не было рядом.
- Не переживай, твоя напарница в порядке! – внезапно подала голос Ева, прежде чем пленник успел что-либо сказать, - Мы её на время нейтрализовали.
- Не знаю, как ты это делаешь, - прошипел Милан, - Но прекрати рыться в моей голове!
- О, догадался! – рассмеялся Олег, - Умный зятёк!
- А с чего ты решил, что я хочу с тобой знакомиться? – дозорный презрительно взглянул на мужчину.
- Думаю, тебе было любопытно. Моя дочь, наверняка, про меня рассказывала.
- У тебя ещё хватает наглости так Нинель называть?
- В ней течёт моя кровь… Она единственное живое существо, которое осталось у меня.
Милану не хотелось это комментировать. Он не знал, что задумал Олег, однако Спасоевич не верил тестю от слова совсем.
- Какой упрямый! Хочешь из себя святого сделать на моём фоне? – спросил Тушин.
- Нет! Я просто стараюсь не лицемерить.
- Посмотрим. – затем Олег подозвал Еву, прежде чем продолжить, - А тебе не интересно, кто она?
- Не пожиратель, но у обычного человека нет телепатических способностей. – констатировал Спасоевич.
- Ты немножко ошибся. – сказала Ева, - Я пожиратель, но лишь на половину.
- Да-да. – рассмеялся Тушин, увидев удивление на лице зятя, - У меня было такое же лицо, когда я узнал, что есть жизнеспособные полукровки. Но суть в чём: У моей Евочки есть одна очень интересная способность.
Митина подошла к пленнику сзади. Правую руку она положила ему на макушку, а другую протянула Олегу.
- Stvarno?* – усмехнулся серб, - Вы правда думаете, что сможете понять мои мысли?
- Нет, зятёк. Её способности чуть шире обычного голода пожирателя.
- В смысле? – Милану стало не по себе.
- Знаешь, что самое ценное в разуме человека? – когда Олег взял руку Евы, он ответил, - Его память.
В этот момент глаза Митиной засветились ярко жёлтым светом, а Спасоевич почувствовал в своей голове очень сильное давление. К сожалению, в академии ордена не учили, как можно справиться с этим приёмом, потому что он не был известен. Несмотря на это, пленник пытался сопротивляться, хоть эти потуги были беспочвенны. Когда эта ментальная пытка закончилась, у Милана осталась в голове лишь сильная боль, сквозь которую он слышал смех Тушина.
- Я, конечно, не знаю сербского, но… Я умею расшифровывать картинки. – Олег подошёл к зятю в плотную, - А у нас много общего, чем я думал раньше. Нас обоих жизнь в своё время поставила перед одним очень непростым выбором. Только я с моральной точки зрения выбрал верный вариант, в отличие от тебя, зятёк.
- И… И-иди… К к ч-чёрту… - едва слышно произнёс Милан не в силах поднять голову.
- Капитан Дмитриев. – напомнила о себе Ева.
Ослабевшая полукровка едва могла стоять на ногах.
- Прости, Евочка. – подойдя к девушке, Олег протянул ей шоколадку, которую он достал из внутреннего кармана куртки, - Не думал, что тебя это так обессилит.
Митина уже хотела было открыть сладкое, как вдруг замерла. Тушин тут же напрягся. Ева села на колени и слегка наклонила корпус к полу.
- Она скоро выберется! – поняла полукровка.
- Вот идиоты! – выругался Олег, - Не могли крепче привязать?
- Так на то расчет и был же!
- Да. Что ж придется свалить чуть пораньше.
Ослабевший Милан всё ещё не мог поднять головы. Он только слышал мельтешение со словами Олега: “У тебя и так дурная репутация, зятёк. Не сердись, но нужно, что бы меньше вопросов задавали.” Через пару секунд агент Спасоевич почувствовал резкую боль с затылочной части головы. Перед тем, как потерять сознание, он услышал: “Ещё увидимся, зятёк!”