Ну что за человек! Чуть было не опозорил меня перед начальником. До чего же люди наплевательски относятся к нашим прозвищам. Есть у меня имя, моё родное, и называй меня так. Но нет же, ему обязательно надо обозвать меня этим обидным словом. Не понимаю, откуда он его взял? И вообще, при чём здесь француз, если я Марсель.
– Да не с кем мне его оставить! – воскликнул Макс. – Его инструктор в отпуске, старики тоже в отъезде… а тот приятель, у которого я оставлял собак, когда ездил в Италию, улетел в отпуск после марафона… Ехать с Марселем? Сан Саныч, вы издеваетесь надо мной? Мне хватило путешествия с Трисоном в Израиль, ещё одного я точно не переживу. Да понимаю я, что дело не терпит отлагательств. Может, вы Дёмина отправите вместо меня? Почему не справится? Зря вы так думаете, у него достаточно опыта… Есть, товарищ полковник, «отставить разговоры», – он приложил другую руку к голове и бросил на меня взгляд. – Я попробую его куда-нибудь пристроить, ну а если не получится… Когда лететь надо? Вчера? – округлив глаза, воскликнул Елисеев и, шумно вздохнув, добавил: – Понятно. Повторите, пожалуйста, фамилию. Услышал – Рябцев Андрей Анатольевич.
Думаю, вы тоже догадались, о чём шла речь. Будь на моём месте Трисон, наверняка он расстроился бы от перспективы ехать в очередную командировку, а я обрадовался невероятно. Оно и понятное дело. Ещё ни разу я никуда не ездил. Вот так проживёшь жизнь и ничего, кроме своей школы, не увидишь. А что я внукам буду рассказывать? Вон Трисон – он столько по свету попутешествовал, что его историй хватит на сто лет, – и в Альпах побывал, и в Голливуде, и в Техасе. Только бы Макс не нашёл, где меня оставить. Иначе не видать мне путешествия как своих ушей.
Желание собирать мелочь у Елисеева тотчас пропало. Он вернулся в вертикальное положение и принялся копаться в телефоне.
– Куда ж тебя пристроить? – Елисеев бросил на меня взгляд и опять уставился в гаджет.
Да не надо меня никуда пристраивать. Тебе же сказал шеф ехать со мной, вот и действуй.
– Брать тебя с собой у меня нет ни малейшего желания, – словно прочитав мои мысли, он снова зыркнул на меня из-под насупленных бровей. – Ты дома мне весь мозг вынес, ещё в командировке тебя не хватало.
Нет, вы это слышали? Я ему мозг вынес. Сам даёт дурацкие команды, а я виноват.
Трисон рассказывал мне, как его первый подопечный сожалел, что его поводырь не умеет телефоном пользоваться. Людям дай волю, они борщ заставят собаку варить, а потом ещё и вымыть посуду.
Елисеев стал обзванивать знакомых, а я молился, чтобы не нашёлся ещё какой-нибудь Прохор, который согласится приютить меня у себя. Видимо, там наверху услышали мои молитвы. Кому бы ни позвонил Елисеев – везде получал отказ, а по каким причинам, мне оставалось только догадываться.
Подумаешь, никто не хочет меня брать – и не надо. Не больно-то и хотелось. Но, чего греха таить, всё же сей факт задевал моё самолюбие. Ещё бы. Его друзья даже представить не могут, от кого они отказываются. Да если бы они знали, какой я красивый, умный и талантливый пёс, они никогда бы не допустили такой оплошности. И несмотря на это, я радовался. Неужели мне предстоит отправиться в своё первое путешествие? Интересно, на чём мы поедем? Вот бы на поезде! Да я и на самолёте не откажусь, хотя Трисон рассказывал, что это мероприятие не для слабонервных. Но ради такого дела я готов и пешком идти.
Спустя какое-то время Макс «вынырнул» из телефона и снова бросил на меня взгляд:
– Никто не хочет тебя брать, – вздохнул он и с ухмылкой продолжил: – И я их прекрасно понимаю. Я бы тоже не согласился взять в свой дом такую чокнутую собаку.
Да что такое?! Да как у него язык поворачивается говорить обо мне подобные гадости? Даже если допустить такую мысль, что я в самом деле такой, тогда зачем вы меня взяли? И вообще, никакой я не чокнутый, просто ещё молодой.
– Хорошо, что до места назначения можно добраться на поезде, – сказал Елисеев. – Если бы пришлось лететь с тобой на самолёте, я бы точно с работы уволился. Ну чего сидишь? – он в очередной раз одарил меня взглядом. – Иди собирайся, а я пока билеты куплю, – и снова уткнулся в гаджет.
Странный товарищ. А что мне собирать? Я же не человек, у меня нет ни костюмов, ни галстуков, ни обуви, ни рюкзачка. Всё, что у меня есть, я ношу с собой. Хотя нет, есть одна вещица, без которой я даже спать не могу. Вспомнив о ней, я рванул в нашу комнату, схватил резиновую утку, что лежала на моём лежаке, и помчался обратно. При виде любимой игрушки у меня в зубах Макс в недоумении округлил глаза.