Оно кипело и было преисполнено, и единственная причина, по которой меня не пугала его интенсивность, заключалась в том, что за последние десять лет я привыкла к этому чувству. Черт, парни Хавок — которых теперь на самом деле называть мужчинами Хавок — заставляли меня чувствовать это каждый чертов день.
— Прямо здесь! — сказала Кара, спускаясь по лестнице в черном, обольстительном платье, куда больше похожее на то, что надела я в старшей школе, чем платье Хизер. На ней было розовое платье с блестками, оно было данью уважения сестре, которую она и близко не помнил так, как я, но скучала по ней в той же степени.
Я курила сигарету, когда Кара спрыгнула и поцеловала меня в щеку, ее растрепанные, вьющиеся каштановые волосы собраны в пучок, но некоторые пряди выбивались из него и падали на щеки и лоб, напоминая мне Аарона.
Мой взгляд метнулся в его сторону, когда Кара поцеловала и его, очевидно тоже пытаясь совершить великий побег, пока нас не нашли остальные парни. Вот только…было слишком поздно.
— Я рассказала им, что вы обе пытались выбраться отсюда до того, как им выпадет шанс устроить прожарку вашим парам, — сказала Эшли в этой дерзкой манере пятнадцатилетней девочки, словно она, блять, знала все.
Хизер и Кара бросили на нее смертоносный взгляд, но Эшли было все равно. Она настолько очарована моими парнями, что иногда оговаривалась и в разговорах с другими людьми называла их папами. Еще она немного была стукачкой, когда речь заходила про сплетни о Каре и Хизер, но мы работали над этим.
— Ни за что, блять, на свете, — сказал Вик, с его губ свисала сигарета.
С каждым годом я убеждалась, что он не мог стать красивее, что я никогда не смогу найти его более привлекательным, чем годом ранее. И все, год за гребанным годом он доказывал мне, что я так сильно заблуждалась, что могла закричать от взгляда на него. Мой муж. Мой босс. Мой защитник. Мой эмоциональный клон.
Раздался стук в дверь, но я была не удивлена. Чтобы их парам вообще добраться до входной двери, им нужно было сначала пройти ворота и охрану. Я уже несколько минут знала, что он были на подходе.
— Я займусь, — сказал Каллум с ухмылкой Чеширского кота, хихикая, когда Хизер застонала, а Каллум присел на лестнице с жестокой улыбкой, украшавшей его рот. Оскар ждал рядом с новым iPad в руке, наблюдая, как открывалась дверь, с глазами цвета полнолуния и вдвойне загадочными. — Ну здравствуйте, — сказал Хаэль, потащив пару Кары и Хизер в комнату, схватив их за запястья. — Вы, должно быть, Броуди и Бейли. Кстати, хорошая аллитерация. Есть ли связь?
Бедные подростки выглядели наполовину обделавшимися, так что я шагнула вперед и дружелюбно похлопала Хаэля по плечу.
— Ты испугаешь их к херам, — сказала я, указывая сигаретой и желая быть одетой во что-нибудь хотя бы отдаленно напоминающее то, что могла бы надеть мама. Но опять-таки, это немного извращенно, не так ли? Предполагать, что наличие ребенка требует изменения стиля жизни. Думаю, что когда мы с мальчиками начнем спариваться, как кролики, о чем они мечтают последние десять лет, я все еще буду носить свои треники с изображениями розовых бит или штаны-сигареты с изображением светящейся тыквы. В любом случае, когда вы — королева Хавок, то могли бы надеть джинсы мом, толстых свитерах со свисающим материалом в области шеи, так ведь? — Привет, я Бернадетт, это Хавок. И пока вы не вредите нашим девочкам, вам ничего бояться.
Хизер снова застонала, а Кара на мгновение закрыла лицо руками, но слушайте, лучше так, чем если говорить будут мальчики. Каллум обыденно игрался со своим ножом, пока Оскар делал заметки на своем iPad в такой манере, что составление заметок было настолько же угрожающе, как игра с ножом.
Мы с Аароном сделали несколько фотографий, а затем отпустили детей идти своей дорогой. Чего мы им не сказали, это то, что весь вечер члены команды Хавок будут ходить за ними попятам, надев маски скелетов и выжидая в тенях. Но слушайте, мы предпримем любые меры, чтобы обезопасить их. В этом была суть всего, что я делала вплоть до этих пор.
Когда я позже плюхнулась на черный жаккардовый диван, из меня вышел вздох настолько сильного облегчения, что я даже не могла его объяснить. Такое ощущение…будто целое десятилетие я находилась в путешествии, а теперь это десятилетие подходило к концу. Хизер заканчивала школу и переезжала в Нью-Йорк учиться, пока Кара начинала свою жизнь в колледже в общежитии местного университета.
Такое ощущение…будто я каким-то образом достигла финиша.
У Хизер получилось. Она в безопасности. Она выжила.