Я увидела его издалека. Он сидел на лавочке, подставив лицо приятному декабрьскому солнышку. Не знаю, увидел ли он меня, узнал ли, но он не поднялся и тогда, когда я подошла к нему. Неужели я так изменилась?
— Здравствуй, Наташа. — Вот как! Он и видел, и узнал, но смотрел на меня спокойно, в глазах его не видно было ни восторга, ни радости встречи.
— Боря! Как же я рада видеть тебя, — я села рядом с ним, взяла его за руку. Это был он, постаревший и поседевший, он — любимый мужчина моей юности. — Как ты?
— Наташа, я тоже рад нашей встрече после долгих лет разлуки. Я, правда, видел тебя несколько раз в нашем супере…
— Ты!? Ты видел меня и не подошёл и не окликнул… Почему?
И тут я поняла! Женя позвонил ему, и он знал, что я приду сегодня и буду его искать. Он не вернулся в хостель, где все всё видят и слышат, хотел встретиться и поговорить со мной наедине.
— Наташа, и зачем я тебе нужен? Ты ещё такая молодая и красивая, — я сделала протестующий жест, — нет, нет, ничего не говори, ты себе ещё найдёшь настоящего мужчину.
— Боря, — я не знала, смеяться или плакать, — ты уже мне однажды это говорил, помнишь? И помнишь, какой прекрасный год мы с тобой прожили? Боря, я сейчас очень спешу, я должна уехать к сыну, у него родилась дочь, не сейчас родилась, а месяц назад, а Игорь улетает в Китай… — за водопадом слов я стремилась скрыть охватившее меня волнение и смятение… — Боря я вернусь через неделю, 31 декабря, я приду за тобой…
— Нет, не нужно я сам приду к тебе, когда удобно в пять, в шесть?
— В шесть, вот мой адрес, я буду ждать тебя. А потом, мы ведь так и не посмотрели с тобой «Зеркало»… Приходи, у меня есть кассета.
Я провела неделю с невесткой Аней и маленькой внучкой, которую назвали в память дедушки Владой. Она была спокойной девочкой, не то, что её крикливый братик, который до полугода никому не давал уснуть. Мы много гуляли, и я рассказала Ане всю историю моих отношений с Борисом. Она мне посоветовала не давить на него, он должен привыкнуть к тому, что я опять появилась в его жизни и сам принять решение.
31-го я вернулась домой часам к одиннадцати. Три часа пробежали в уборке, готовке. Потом я занялась собой: маска, ванна, крем, фен. Легла на часик отдохнуть, но мне не лежалось. Вынув из духовки курицу, накрыла её фольгой, стала нарезать салаты. Я решила, что накрою стол в салоне, мы будем ужинать и смотреть телевизор. А может не нужно сразу накрывать, а просто поговорить, показать ему фотографии. Расспросить его о прошедших годах, как сложились у него отношения с Ритой? А может не нужно спрашивать о Рите и теребить свежую рану? А вдруг он голодный, а ему альбомы? Просто спрошу его, голоден ли он, вот так будет лучше всего. А вдруг он не придёт и не собирался вовсе, и, вообще, мне давно уже нет места в его жизни? Просто пообещал, чтобы я отцепилась? Нет, не может быть, не может, ещё час остался, это невыносимо ждать и гадать…
Ещё полчаса… Не знаю, накрывать или нет? Я посмотрела на себя в зеркало. Я, конечно, тоже постарела, но ещё была вполне в форме. Нравлюсь ли я ему? Проснулись ли в нём хоть крупинки былых чувств? Напрасно кто-то думает, что в нашем возрасте не хочется любви, ласки и близости родного человека…
Ещё пятнадцать минут… ещё десять… ещё пять…
КОНЕЦ