***
Скучнейшие лекции по Социологии, на которые собрался весь первый курс и половина второго, вгоняли в тоску, напоминая о занятиях в Старшей школе. Юки сидела положив голову на сложенные руки и пыталась угадать, что сегодня будет на обед: несъедобная бурда или бурда вполне съедобная. В любом случае, можно будет на выходе набить полные карманы хлеба из большой корзины, а потом обжарить его до хрустящей корочки на комнатной жаровне – с фабричными мальчишками в Келлос-Паурусе они жарили хлеб на костре, было очень вкусно. Она почти не слушала преподавателя, но тут ухо уловило знакомое слово, и Юки подняла голову.
– ...оборотни. Так уж заведено в нашем обществе, что миром правят сильнейшие. А зверолюдей по праву можно назвать высшей кастой – ни один человек, даже обладающий магической искрой, не сравнится с оборотнем по выносливости, скорости реакции, и другим физиологическим показателям. Поэтому вы не встретите простых людей ни среди аристократического общества, ни на высоких должностях, ни, тем более, в правительстве.
– А как же декан Охвальдс, сэр? – раздался голос откуда-то из первых рядов.
– Наш декан получил высокое звание ещё во время войны, и его боевые заслуги никак не позволяют равнять его с фабричными рабочими, – усмехнувшись, ответил Лайел Динару – преподаватель социологии и самый молодой из всего преподавательского состава.
Сам он окончил Академию образования только в прошлом году и явился в Рэйвенкаст именно по протекции декана – тот настаивал на том, чтобы будущие армейцы были приспособлены не только к армейской дисциплине, но и могли при случае участвовать в разведывательных операциях. А такие знания, как глубокое устройство всех слоёв общественной жизни, этикет, правила поведения в обществе и даже тонкости подковёрных интриг – лишь одно из немногих, без чего им не обойтись. Юный Лайел прибыл в «воронье гнездо», как брезгливо называли Рэйвенкаст в министерстве образования, полный честолюбивых надежд и радужных планов, уже видевший себя скульптором, вылепляющим из грубой армейской глины прекрасных юношей.
Вот только пока что сами будущие творения не особо стремились трепетно внимать словам преподавателя. И если первый курс вёл себя ещё более-менее сносно, то второкурсники быстро уловили, что с новым преподом можно не церемониться, и уже на вторую лекцию явились только половинным составом.
– А сами вы, сэр? – не унимался тот же голос из первых рядов. – Вы же тоже из простых, то есть – низшая каста?
Сидящий наискосок от Юки мальчишка вытащил из кармана яблоко, и на весь лекционный зал раздался сочный хруст. По рядам пробежали мелкие смешки.
Молодой преподаватель растерянно замер. Его оттопыренные уши порозовели, будто у мальчишки, пойманного с поличным, и Юки даже стало его жаль. Эх, ему бы сейчас рявкнуть, стукнуть указкой о стол или, как Ребане, поставить задающего неуместные вопросы ученика в дурацкое положение... Но вместо этого он стушевался и зачем-то полез в свои записи, лежащие на учительской конторке.
– Да, я не принадлежу к высшему обществу, но, смею вас заверить...
Но его уже никто не слушал – учащиеся разом загомонили, перестав обращать на преподавателя какое-либо внимание. Остаток лекции все занимались своими делами, а новоиспечённый Пигмалион тщетно пытался призвать всех к порядку.
А вот после Социологии настала очередь нового предмета. С законами физического мира их знакомил юркий пронырливый человечек со странным именем Мефисто Колдуо. Тонкие усики и острая бородка, а также манера трагически вздымать руки вверх, пафосно причитая «И это будущий цвет нашей армии?» делали его похожим на персонажа какого-то глупого циркового представления. Так и казалось, что он вот-вот вытащит из кармана револьвер и начнёт бегать по стенам и потолку, стреляя в пасть догоняющему его механическому зверю.
Преподаватель и вправду устроил цирк, вот только бегать пришлось учащимся. Во время практической части занятия, которая проходила в большом замковом зале с зарешеченными окнами, Колдуо разделил группу пополам, выдав каждой половине повязки на голову – красные и синие. И дал задачу построить две катапульты, используя огромные брёвна, шары, рычаги и пружины, сделанные из какого-то странного незнакомого материала – на вид точь-в-точь полированное дерево, вот только шары подозрительно лёгкие, будто внутри у них пустота. Что было потом, догадаться нетрудно – началась игра на выбывание. Они расстреливали друг друга здоровенными шарами (прятаться за катапульты было нельзя), а выбывшие отползали к стенкам и оттуда подбадривали оставшихся товарищей громкими воплями. Счёт павших в бою вёл Колдуо, забравшийся по приставной лестнице под самый потолок.