— За что мне, господи, такое наказание небесное? И что, так и было? Я что, как обкуренный был? — Саша тщетно пытался увидеть хоть бы след насмешки в глазах приятелей, но они были абсолютно серьёзны.
— Был, — подтвердил Ярослав, — и, кстати, что за хрень ты в руках крутил вчера вечером? Не от неё ли все наши беды? Я у тебя такой штучки раньше не видел.
После краткой реконструкции вчерашних событий все сошлись на том, что Саша всё-таки что-то в руках крутил, и это что-то было связкой светлых, по всей вероятности костяных, пластинок. Минут через сорок, изнурённые бесплодными поисками злополучного артефакта, он свалились на траву.
— Как сквозь землю провалились, — резюмировал Константин, в последний раз выворачивая наизнанку Сашину куртку, — и ведь, главное, как вчера всех накрыло. Про зайца даже и не вспомнили вечером!
— Что делать-то будем? — спросил Ярослав. — Кстати, Саша, не всё так и плохо в мире. Имперская Академия наук на ноги становится, Кант ещё жив, жив Эйлер, Яков Брюс, Карл Линней. Ньютон и братья Бернулли, правда, при смерти, зато Даниил Иваныч Бернулли в Питере сейчас. Недавно помер Лейбниц, известно слов «интеграл», дифференциальные уравнения люди решают. Михайло Ломоносов и Виноградов уже в возраст вошли, скоро в Европу поедут учиться, жив Гюйгенс, а химик Глаубер давно уже изобрёл азотную и соляную кислоты. На престоле барынька Екатерина, скоро помрёт. Года через два.
— Может с будущим царём закорешиться? — спросил Саша.
— Так тебя к царю и допустили. Сейчас его Меньшиков возле себя держит, а позже — Долгорукие. Те вообще никого к нему не подпускали.
Саша вскочил и начал нервно ходить вокруг дуба, потом сказал:
— Будем, значицца, торговать.
— Чем? — хором спросили Костя и Ярослав.
— Продадим алюминиевый котелок, два штука, топорик — два штука и столовый набор из нержавеющей стали на шесть персон! В коробочке! Смотрите, какая хорошая коробочка из фанеры, покрытая несгибаемым дерматином весёленькой серенькой расцветочки! А наш китайский столовый сервиз из Франции? Севрский фарфор из пластика, ему же цены нет! Водку вот выпьем, а бутылки продадим! Это же дефицит!
— И пойдёшь, как офеня, солнцем палимый. Тебя, Саша, в таких одеждах в ближайшей деревне на вилы поднимут, — сказал Слава, — я тебе авторитетно заявляю. Ну, или ограбят лихие люди, сразу же, за ближайшим поворотом. Что-то одно точно случится. Так что ты готовься пострадать на благо обчества, — и весело засмеялся.
— А я… — продолжал он, — нет, давайте выпьем, а то мозговой центр заржавел.
Он налил себе полстакана водки, и, не предлагая приятелям, закинул себе в рот. Помолчал и произнёс:
— Моя творческая либида совершает променады по мозговой извилине. Если чем в это время торговать, так это только своими мозгами.
— Ты их прежде пропьёшь, чем продашь, — заявил Костя и тоже плеснул себе на четыре пальца, — кстати, о стаканах. Ноу, типа, хау! Стекло ещё не прессуют, а выдувают.
Стаканы, те самые, классической формы советские гранёные, возились Сашей в отдельной упаковке и береглись, как ничто другое. На фоне всеобщего падения нравов и питья из вульгарной одноразовой посуды, это выглядело несколько по-снобски, но вызывало всеобщую зависть. Таких теперь не делают!
— Ну хоть какой-то бонус за такое попаданство-то должен же быть? Мы ж не просто так должны страдать? — Александр тоже выпил водочки.
Он был большим специалистам по разным способам попадания, прочёл всё ныне существующие книжки на эту тему и твёрдо был уверен, что всякая, а особенно такая крупная, неприятность должна была бы компенсироваться приятностью. То бишь, внезапным магическими способностями, богатырским здоровьем, супернавыками единоборств или тому подобными плюшками, явно облегчающими адаптацию в новых, никому не известных условиях, и позволяющих не только выжить, но и достичь определённых успехов в новом мире. В идеале, конечно же, стать Властелином Вселенной, ну или, на крайний случай, просто Императором.
— Плюс десять к харизме и плюс пять к потенции, — рассмеялся Слава, — так тебе и привалило счастье. Карман держи шире.
Тут же грустно добавил:
— А вообще нахрена нас было сюда закидывать? Сейчас придёт добрый волхв и расскажет нам Пророчество? И будет нам щастье? Или нам всё-таки придётся обустраивать Россию? Мля.
— А что не так?
— Это крайне неблагодарное, если не пустопрожнее занятие. Ты видел, как в болото камень падает?
— Ага. Не видел, — ответил Саша.
— Ну, представь. В точке падения — всплеск и брызги, а в пяти метрах — только колыхнётся и всё. И всё! Через пять минут и следов никаких. Так же и в России. Впрочем, так же, как и везде, — огорчённо сказал Ярослав.